Тяжелый танк Германии Pz.Kpfw.VI “Tiger”\ VK 4501(H)

Официальное обозначение: Panzerkamfwagen VI “Tiger” Ausf.H1\E, Sd.Kfz.181
Альтернативное обозначение: VK 4501(H)
Год постройки первого прототипа: 1942
Стадия завершения работ: с августа 1942-го по август 1944-го года было выпущено 1350 (по другим данным 1354) танков, применялись до мая 1945 года включительно.

История создания тяжелого танка “Tiger”

1938-1941 гг.

Прежде чем начать рассказ о танке Pz.Kpfw.VI «Tiger» было бы не лишним разобраться с историей немецкого танкостроения в довоенный период, а если быть более точным – с историей проектирования и создания тяжелых танков.Рассказывает wofmd.com После ряда не слишком удачных экспериментов 1916-1918 гг., приведших к появлению таких монстров, как A7V, A7VU и K-Wagen, в следующие 20 лет тяжелыми машинами никто вплотную не занимался. Хотя проекты существовали, разрабатывались они больше в инициативном порядке.

В 1937 году Управление вооружений выдало фирме Henschel техническое задание на разработку тяжелого танка прорыва, который должен был иметь массу на 30% больше, чем у недавно принятого на вооружение Pz.Kpfw.IV и защищаться 50-мм бронированием. Ответом на это требование стали проекты Henschel Durchbruchswagen I и II, более известные под сокращенными обозначениями DW I и DW II. Также впервые было использовано название Panzerkampfwagen VI(Pz.Kpfw.VI без дополнительных индексов). Примечательно, что танки типа DW во многих современных источников относят к классу «средних», принимая во внимание только их массу, что не совсем верно.

Внешне оба танка получились очень похожими на «четверку», что неудивительно, учитывая тот факт, что именно эту машину взяли за основу при проектировании. Радикальные различия заключались в 50-мм бронировании корпуса (только вертикальные бронелисты) и новой ходовой части, включавшей по 5 опорных катков с индивидуальной торсионной подвеской и 3 поддерживающих роликов. Башню с усиленным бронированием предполагали заимствовать от опытного танка BW (VK 2001), но оба прототипа танков DW по сути остались только экспериментальными шасси.

Тем не менее, оценка перспектив развития была настолько оптимистичной, что уже 9-го сентября 1938 году Управление вооружений выдало фирмам Henschel и Porsche требования на проектирование и постройку более совершенного тяжелого танка. Унифицированное название Panzerkampfwagen VI сохранилось и за этой машиной, но официально их именовали как VK 3001(H) и VK 3001(P) соответственно. Оба танка имели совершенно разную конструкцию с применением различных нововведений.

Танк фирмы Henschel имел толщину вертикальных бронелистов от 30 (борта) до 50 мм (лоб и корма). В его ходовой части использовалось 7 обрезиненных опорных катков на один борт, установленных в шахматном порядке, 3 поддерживающих ролика, передние ведущие и задние направляющие колеса, а также крупнозвенчатая гусеница из стальных траков от танка DW II. Конструкция башни тоже не претерпела сильных изменений. В период в марте и октябре 1941 года было собрано 4 из 8 заказанных шасси (причем, как минимум один из них комплектовался башней), когда требования были внезапно изменены – бронирование предстояло довести до 100 мм, а основное вооружение танка должно было состоять из пушки способной пробить броню толщиной 100 мм на дистанции 1500 метров по нормали. Это привело к закономерному увеличению массы до 36 тонн, что отразилось на названии, которое изменилось на VK 3601(H).

Между тем, в декабре 1939 года фирма Porsche представила эскизный проект собственного танка VK 3001(P), имевший фирменное обозначение Typ 100. Эта машина оснащалась двумя 10-литровыми дизельными двигателями, электротрансмиссией и уникальной ходовой частью с продольными торсионами. Совершенно оригинальной была башня, в которой можно было установить 88-мм орудие. Проект Ф.Порше имел лучшие перспективы, но был более сложным в производстве, к тому же требуя дефицитные материалы в больших количествах. Тогда однозначного решения по этим машинам Управление вооружений принять не смогло и тогда было принято решение, что проектный ряд 36-тонных танков станет своего рода «лакмусовой бумажкой», по которой можно будет однозначно определить победителя.

В дополнение к этому были сформулированы требования к 65-тонному танку, также отправленные фирме Henscel. На тот время эта идея была изначально провальной, поскольку в качестве исходного варианта был выбран VK 3001(P), но с 80-мм бронёй, командирской башенкой с пулеметом и возможностью разборки корпуса на три части для более удобной транспортировки. Для это машины фирма FAMO даже успела создать специальный транспортер, но в середине 1941 года проект закрыли, ограничившись постройкой только одного прототипа из неброневой стали.

Специфика создавшейся ситуации заключалась в том, что фирма Porsche обошлась без радикальных доработок VK 3001(P), адаптировав машину под новые требования и сразу перейдя к проекту VK 4501(P), перешагнув фазу 36-тонного танка. Фирме Henschel пришлось намного сложнее, поскольку новые изменения потребовали полностью переработать ходовую часть и корпус. Фактически, танк VK 3601(H) являлся абсолютно новой машиной. Кроме того, в техническом задании фигурировала пушка с коническим стволом калибра 55\75-мм, но поскольку для выпуска боеприпасов требовался дефицитный вольфрам от этой идеи впоследствии отказались. Между тем, готовые шасси и башни от VK 3001(P) не пропали даром – два шасси прошли модернизацию и были использованы для постройки самоходных установок Pz.Sfl.V, а восемь башен отправились на оборонительные сооружения Атлантического вала.

В конце мая 1941 года был представлен макет VK 3601(H) и параллельно появились планы его серийного производства, которые предусматривали поставку 172 машин. Прототип шасси был собран в марте 1942 года, но поскольку его полная масса значительно превысила указанные значения, официальное название изменилось на VK 4501(H). Эта машина проходила ходовые испытания, но так и не получила башни и вооружения, поскольку все силы уже были брошены на 45-тонную версию танка. Собственно, именно с этого момента начинается история знаменитого Pz.Kpfw.VI «Tiger»

Нелёгкий путь «Тигров» к серийному производству

Тяжелые танки проектов VK 4501, 1941-1942 гг.

Официально считается, что работы над танками проектного ряда VK 4501 начались в мае 1941 года. Прототипы предстояло сдать к 20 апреля 1942 года (то есть ко дню рождения фюрера), поэтому специалисты обеих фирм очень торопились при сдаче рабочих чертежей. Поскольку определённости с 88-мм танковым орудием всё ещё не было фирма Henschel оставила вариант с 75-мм длинноствольным орудием, что было вполне логично. Соответственно, первый вариант получил обозначение VK 4501(H1), а второй – VK 4501(H2). Так что же представляли из себя эти машины?

Как уже было сказано ранее, за основу был взят прототип тяжелого танка VK 3601(H), которые ещё даже не поступил на ходовые испытания. Руководил проектированием обеих машин начальник отдела перспективных разработок Эрвин Адерс, перед которым стоял целый ряд совершенно не тривиальных задач. Большая масса танков однозначно говорила о том, что проблемы с подвижностью обязательно будут, поэтому немецкие инженеры сделали не один, а целых два «хода конём». Прежде всего, для VK 4501(H) был разработан корпус, у которого коэффициент длины опорной поверхности к ширине колеи (L/B) составлял 1,26. Для примера, у британского пехотного танка «Matilda II» этот же коэффициент составил 1,72, а для советского ИС-2 – 1,78, так что поворотливость будущего «тигра» уже изначально планировалась на самом высоком уровне.

Далее требовалось максимально снизить удельное давление на грунт и при этом обеспечить высокую плавность хода. Обычными средствами обеспечить выполненных пунктов было на тот момент невозможно, поэтому ещё в проекте VK 3601(H) заложили использование ходовой части с шахматным расположением опорных катков, разработанная инженером Кникампом и до этого использовавшаяся только на полугусеничных тягачах.

Далеко не сразу определились с типом башни, которая будет использоваться на VK 4501(H). На начальной фазе проектирования башня была многогранной и имела наклонные бронеплиты. В ходе развития проекта, а также для максимально возможной унификации с танком Порше, выбор сделали в пользу башни фирмы Krupp, но это потребовало увеличить башенный погон с 1650 до 1850 мм и изменить верхнюю часть корпуса. Альтернативный вариант с 75-мм пушкой 7,5cm KwK 42 L/70 предусматривал установку башни от фирмы Rheinmetall-Borsig с наклонным расположением бронелистов и кормовым пулеметом MG-34 в шаровой установке.

Пока шло проектирование и сборка прототипов в марте 1942 года фюрер лично для себя определил, что новые танки непременно стоит испытать в боевых условиях. Планы на будущее относительно серийного производства были не столь грандиозными, но создавались они явно в отрыве от реальности. Так, к концу сентября 1942 года фюрер потребовал собрать 85 серийных «тигров» от обеих фирм, а к марту это количество было увеличено ещё на 135 экземпляров. Ряд источников утверждает (как например «Тяжелый танк «Тигр». Смертельное оружие Рейха»), что сборку первых 60 корпусов фирма Henschel начала ещё в середине 1941 года, но это несколько противоречит логике дальнейших событий.

Историю с «показательными выступлениями», которые состоялись 20-го апреля в присутствии фюрера и высшего командного состава вермахта, иначе как трагикомичной назвать нельзя. Оба будущих «тигра» прибыли на станцию 19-го апреля 1942 года, где танки предстояло погрузить на ж\д платформы и отправить на полигон. После прибытия на станцию назначения Порше решил провести пробный пробег VK 4501(P), но данное предприятие завершилось конфузом – гусеничные ленты были установлены криво, из-за чего танк зарылся в грунт и потерял подвижность. Через несколько часов «тигр Порше» вытянули из этой «ловушки» и на твердом грунте удалось пройти некоторое расстояние, но впечатление от ходовых возможностей танка было сильно испорчено.

На показе Гитлеру и его свите оба VK 4501 должны были пройти простые ходовые тесты, но уже при первом пробеге танки вышли из строя по техническим причинам и финальную часть мероприятия пришлось перенести на вторую половину дня. Фюрер испытывал явную симпатию к VK 4501(P), в то время как танку фирмы Henschel было уделено совсем немного внимания. Второй тур начался с того, что экипажу VK 4501(H) приказали провести машины по «раскисшему» полю, а танк Порше передвигался по дороге. Хотя условия были явно неравными VK 4501(H) вполне успешно справился с задачей. Более того, из-за недоработанной электротрансмиссии танк Порше испытывал большие проблемы с маневренностью, в то время как VK 4501(H) в буквальном смысле мог крутиться на одном месте как волчок. Впрочем, технических дефектов было достаточно у обоих танков и окончательный выбор был сделан лишь несколько месяцев спустя, после проведения майских испытаний на полигоне Берка.

Роковым для «тигра Порше» стало совещание 23 июня 1942 года. Выступая на нём фюрер заявил, что к 12 мая 1943 года вермахт должен получить 285 танков обоих типов. В ответ на это министр боеприпасов и вооружений А.Шпеер вполне доходчиво объяснил, что немецкая промышленность сильно перегружена военными заказами и иметь в производстве два абсолютно разных по конструкции тяжелых танка она просто не в состоянии. Более того, акцент делался на VK 4501(H), который по мнению Управления вооружений сухопутных войск оказался более удачным. Несмотря на особое отношения Гитлера к Порше нелегкий выбор пришлось сделать в пользу танка фирмы Henschel. С этого момента танк фирмы Henschel получил официальное обозначение Panzerkampfwagen VI «Tiger» Ausf.H1 и индекс «машины специального назначения» Sd.Kfz.181. Как правило, название часто сокращалось до аббревиатуры Pz.Kpfw.VI «Tiger» Ausf.H, а после принятия в 1944 году на вооружение ещё более тяжелого танка «Tiger II», обозначение изменили на Pz.Kpfw.VI «Tiger» Ausf.E (оно преимущественно применялось к модернизированным машинам того же года выпуска).

Боевое применение «Тигров» в составе частей вермахта

1942-1945 гг.

В преддверии рассказа о боевом применении танков Pz.Kpfw.VI «Tiger», необходимо уточнить организацию танковых соединений и тактику их использования. В середине 1941 года образовалась весьма странная ситуация, при которой вермахт остро нуждался в тяжелых танках, однако верховное командование не имело представления о том, как грамотно применять их на тактическом уровне. Заметьте, что дело происходило в то время, когда уже был получен огромный опыт «общения» с британскими «Matilda II» и французскими B1bis. По всей видимости, гибель тяжелых танков противника научила немцев только одному – пушка должна быть больше, броня должна быть толще. Поэтому вплоть до 1943 года «тигры» использовались на манер танков поддержки и сопровождения пехоты, т.е. фактически по отношению к ним применялась тактика использования средних танков Pz.Kpfw.IV. В воображении фюрера «тигры» представлялись своего рода тараном, который должен был в буквальном смысле проламывать оборону противника. Насколько ошибочной была эта теория можно было увидеть уже осенью 1942 года.

Первоначально формировались не танковые батальоны, а танковые роты трехвзводного состава (по три танка в каждом) с частями материального обеспечения. Эти небольшие соединения, в которых имелось всего по 9 танков, предполагалось передавать в распоряжение резерва штабов армий. Приказ о формировании двух первых рот (sPzKp 501 и sPzKp 502) был отдан 16 февраля 1942, ещё до начала испытаний прототипов «тигров». Параллельно в Падеборне был создан 500-й учебно-танковый батальон (schwere Panzer Ersatz- und Ausbildung Abteilung 500), позднее ставший известным как «Tiger-Schule» и потом преобразованный в полк. Помимо «тигров» в составе каждой роты имелось по 10 средних танков Pz.Kpfw.III, в задачу которых входила охрана флангов. Возможно, что в начале 1942 года такой боевой порядок был актуальным, но уже к началу второго сражения за Харьков всем было очевидно, что при таком использовании «тройки» будут быстро выбиты из боёв. Так назрела необходимость провести реорганизацию.

Формирование танковых батальонов, оснащенных танками Pz.Kpfw.VI, началось поздней весной 1942 года. Первым стал 502 schwere Panzer Abteilung, приказ о создании которого вышел 5-го мая, а 10-го мая появился приказ о слиянии двух танковых рот в 501 schwere Panzer Abteilung. К формированию третьего батальона, названного 503 schwere Panzer Abteilung, приступили 25-го мая. Хотя «тигров» в них ещё не было, уже тогда задумались над реорганизацией, под которую первым попал 502-й батальон – в его составе теперь было три роты: штабная и две линейных. Штабная рота состояла из взвода связи и легкого взвода, формируясь по штату K.St.N.1150d, причем «связисты» должны были получить два «тигра» и один Pz.Kpfw.III с 50-мм длинноствольной пушкой. В свою очередь, тяжелая танковая рота формировалась по штату K.St.N.1176d, включая в себя штаб (один «тигр» и две «тройки») и четыре взвода (по два «тигра» и две «тройки» в каждом). Впоследствии к аналогичному формату привели 501-й и 503-й батальон.

После оценки первого боевого применения «тигров» штаты подверглись пересмотру. В начале 1943 года, вместо «троек» танковые роты получили 14 «тигров». Как раз к этому времени в Северную Африку предстояло отправить едва только созданный 504-й батальон, но состав этого соединения всё ещё оставался смешанным (20 «тигров» и 25 «троек»). Практически идентичный состав имелся в 505-м батальоне, создавать который начали 23-го января 1943 года – всего в нём имелось 20 «тигров» и 26 «троек». На фронт это соединение отправилось в апреле, но уже в марте были приняты новые штаты: K.St.N.1150 для штаб­ной роты и K.St.N.1176е для боевых рот. Хотя командиры боевых частей настаивали на наличии «троек», эти устаревшие танки предполагалось полностью вывести из состава тяжелых танковых батальонов и заменить их «тиграми». Столь нежное отношение к Pz.Kpfw.III мотивировалось не столько высокими боевыми качествами этих машин, сколько недостатками тяжелых танков, которые из-за своей массы и невысокой подвижности на местности не всегда могли справиться с поставленными задачами на Восточном фронте. Таким образом, каждый батальон должен был располагать 45 «тиграми», что потребовало наличие дополнительных рот в уже созданных соединениях. Первыми 3-и роты получили 501-й, 504-й и 505-й батальоны – соответствующие приказы были подписаны 6-го марта, 20-го марта и 13-го апреля 1943 года. В составе 502-го батальона 2-я рота стала 3-й, а новую роту начали формировать 1-го апреля.

Параллельно с этими процессами производилось создание новых соединений. Так, 8-го мая 1943 года 3-й батальон 33-го танкового полка был преобразован в 506-й тяжелый танковый батальон. Следующим, в начале сентября того же года, стал 509-й батальон, а 25-го и 27-го сентября началось формирование 508-го и 507-го тяжелых танковых батальонов.

К этому времени с фронтов вернулись 501-й и 504-й батальоны. Несмотря на то, что немецкая пропаганда вовсю расхваливала успехи танкистов, на деле ситуация была очень тяжелая, поскольку далеко не все «тигры» удавалось ввести в строй, а на средний и капитальный ремонт иногда уходили месяцы! Выручала промышленность, ещё имевшая резервы и способная производить новые танки в количествах, близких к требуемым. Разумеется, после прибытия в тыл оба батальона были вновь укомплектованы до полного состава.

Последним, 6-го июня 1944 года, приступили к формированию 510-го тяжелого танкового батальона, которые получил новые «тигры» в очень срочном порядке и уже в июле был отправлен на Восточный фронт, где после начала массированного наступления в Белоруссии и Украине ситуация местами приобрела катастрофический характер.

Разумеется, войска SS тоже не остались в стороне от «тигров» и ещё в конце 1942 года началась подготовительная работа по созданию собственных тяжелых танковых рот. Первой из них стала 13-я тяжелая танковая рота танкового полка SS «Grossdeutchland», которая была сформирована 13-го января 1943 года на основе 3-й роты 203-го танкового полка. В соответствии со штатом K.St.N.1176d Ausf.В в неё включили штаб и четыре танковых взвода – всего 9 «тигров» и 10 «троек». Впоследствии рота была переформирована и 1-го июля 1943 года она стала ядром для 3-го тяжелого танкового батальона. Состав нового соединения не был однородным, поскольку в батальон SS вошли: 13-я тяжелая танковая рота (она стала 9-й ротой), 3-я рота из 501-го тяжелого танкового батальона (стала 10-й ротой) и 3-я рота из 504-го тяжелого танкового батальона (стала 11-й ротой).

В составе SS-Furungsshauptamt (SS-FHA) танки «тигр» также появились в 1943 года. Приказ о формировании собственных танковых батальонов был отдан 22-го апреля, причем в войсках SS такие соединения находились в непосредственном подчинении штабов корпусов. Первый батальон с «тиграми» был придан I SS Panzer Korps (1-й танковый корпус SS), но уже в июне его переименовали в II SS Panzer Korps, а в следующем месяце приступили к созданию нового корпуса, полное название которого звучало как I SS Panzer Korps Leibstandarte SS «Adolf Hitler». Правда, пока в него включили только одну роту «тигров».

Пока шло формирование тяжелых танковых батальонов, последовали новые изменения в нумерации, в следствии которых тяжелые танковые батальоны корпусов SS получили номера 101 и 102. Между тем, ещё 1-го июля 1943 года в баварском учебном центре Графенвохр началось формирование 2-го батальона 11-го танкового полка СС, но танков он получить не успел, поскольку в августе его отправили для борьбы с партизанами в Югославию, одновременно переименовав в 103-й тяжелый танковый батальон SS. В целом, структура штатов тяжелых танковых батальонов, сохранялась без изменений до середины 1944 года, пока не появились танки «Tiger II».

Между тем, начиная с 1-го июля 1944 года, часть соединений с тяжелыми танками были реорганизованы в так называемые «freie Gliederung» (части свободного формирования) в составе штаба и двух рот. Штаб формировался по штату K.St.N 1107b (f.G.), включая два командирских и один линейный «тигр». В роте типа Ausf.A имелся взвод управления с двумя «тиграми» и три линейных взвода по четыре «тигра» в каждом. А вот рота типа Ausf.B имела очень необычный состав – в них числилось 14 «тигров» и 36 дистанционно-управляемых машин Sd.Kfz.301. Первым среди таких соединений стал 501-й батальон, прошедший реорганизацию в конце 1944 года, но к этому времени все танки «Tiger» уже были заменены на «Tiger II». Несколькими месяцами ранее были сформированы отдельные три роты почти аналогичного состава, за исключением того, что на 14 «тигров» (включая два командирских) приходилось 27 Sd.Kfz.301, распределенных между тремя отделениями. По прямому назначению ни одна из них не использовалась и впоследствии все танки ушли в качестве пополнения в тяжелые танковые батальоны. Ещё одним соединением, которое получило танки «тигр», стал 301-й тяжелый танковый батальон, ранее также оснащенный дистанционно-управляемыми машинами, но выведенный с фронта 19-го августа 1944 года на переформирование после больших потерь.

Новая волна переименований танковых соединений накрыла их рубеже 1944-1945 гг. Видимо, у немецкого командования было желание провести некоторое упорядочивание номеров боевых соединений, после существенных потерь и реорганизации, но в итоге всё запуталось ещё больше. Например, танковые батальоны SS с номерами 101, 102 и 103 изменили их на 501, 502 и 503 соответственно. В свою очередь, 501-й тяжелый танковый батальон стал 424-м (с 27-го ноября), 502-й переименовали в 511-й (schwere Panzer Abteilung 511, с 5-го января 1945 года), а 503-й стал обозначаться как schwere Panzer Abteilung Feldhermhalle (sPzAbt FHH).

Как известно, фюрер был человеком с богатой фантазией и потому его мысли относительно применения тяжелых танков типа «Tiger» были несколько оторваны от реального положения дел на фронтах. По мнению Гитлера эти машины в первую очередь были нужны в Западной пустыне, а не на Восточном фронте, что послужило началом знаменитой «африканской эпопеи». Вместе с тем, дебют «тигров» состоялся всё же на Восточном фронте, где эти машины прошли своего рода «боевую обкатку».

Первый эпизод боевого применения «тигров» имел своё начало ещё до прибытия на фронт и относился непосредственно к 1-й роте 502-го тяжелого танкового батальона (502 schwere Panzer Abteilung). Группа танков под командованием майора Маркера была погружена на эшелон и отправлена под Ленинград, где предполагалось провести фронтовые испытания. Почему был выбран именно этот участок фронта, изобилующий заливными лугами и болотистой местностью, сейчас сказать трудно. Ещё одним негативным фактором были постоянные поломки «тигров», являвшиеся следствием «ускоренного запуска» этих танков в серийное производство.

Собственно, последствия не заставили себя долго ждать. Ещё при доставке выяснилось, что на одном из танков вышла из строя трансмиссия и её ремонт отложили до момента доставки в пункт назначения. Эшелон прибыл на станцию Мга ранним утром 29-го августа 1942 года и сразу же после разгрузки командиру приказали вести машины в бой, но вскоре выяснилось, что атаку отменили. Между тем на двух танках вышла из строя трансмиссия и их пришлось отбуксировать назад на станцию для ремонта. Поскольку буксировка производилась под сильным огнем советской артиллерии эта «операция» стоила немцам одного убитого унтер-офицера из ремонтного взвода и 15 убитых пехотинцев.

Поскольку для ремонта танков детали пришлось отправить на завод фирмы Maybach в Германию этот процесс затянулся до 15-го сентября. На следующий день, когда в боеспособное состояние привели 5 «тигров», вся группа наконец пошла в бой. Атака производилась на замаскированный укрепрайон, которой долго не поддавался немцам. Тяжелым танкам удалось разрушить несколько укрепленных позиций огнем 88-мм орудий, причем в получасовой перестрелке советские противотанковые орудия не смогли пробить брони «тигров». Поскольку бой происходил между 5 и 6 часами вечера, Маркер принял решение покинуть опасный район до наступления темноты. Таким образом, боевое крещение, принятое «тиграми» 16-го сентября 1942 года, можно было считать успешным.

Впрочем, одной артиллерийской дуэли было явно недостаточно для определения боевых качеств танка. Для «настоящего боя» дислокацию выбирал лично фюрер, благодаря которому «тигры» передавались в подчинение 170-й пехотной дивизии, наступавшей по болотистой местности у поселка Тортолово. Единственным твердым участком тут была узкая и извилистая дамба, что делало из танков отличные мишени. Протесты Маркера и экипажей в расчет не принимались, поэтому 22-го сентября 1942 года четыре «тигра» и одна «тройка» пошли в бой.

Как и предполагал Маркер, дамба оказалась хорошо пристрелянной и в скором времени «тройка» была подбита. Следовавший за ней «тигр» попытался объехать поврежденный танк, но сам увяз в грязи и экипаж был вынужден покинуть машину. Вторым шел «тигр» Маркера, который таранил горящую «тройку» и вырвался вперед. Казалось бы, теперь можно развивать наступление дальше, однако плотный огонь ПТО вывел из строя орудия у всех танков. Дальнейшее продвижение оказалось весьма проблематичным, поскольку оказаться на советских позициях без вооружения немцам совершено не хотелось. Маркер принял решение начать отход, но при попытке развернуться танки лишь зарывались в грязь, а советская артиллерия уже значительно пристрелялась. В результате на танке командира был выведен из строя электромотор, а два других «тигра» остановились из-за повреждений и невозможности передвигаться.

Новая эпопея с эвакуацией снова обошлась немцам очень дорого. Три «тигра» удалось вытащить достаточно быстро, но четвертый увяз настолько сильно, что его не смогли сдвинуть с места три 18-тонных тягача. В связи с тем, что танкам требовался серьёзный ремонт, личный состав 1-й роты убыл в Фаллингбостель. Тем временем из Германии прибыло значительное пополнение, благодаря которому к 30-му октября состав роты увеличился до 9 «тигров» и 18 «троек» (моделей Ausf.M и Ausf.J). Проблемой оставался лишь застрявший танк и 1-го ноября Маркер предпринял очередную попытку вырвать его из «грязевого плена». Как оказалось, за прошедший месяц ситуация не улучшилась и командованию пришлось доложить, что эвакуация танка невозможна. В ответ последовал приказ взорвать «тигр» (что и было сделано 25-го ноября, предварительно сняв с танка все полезное оборудование), а ответственность за потерю машин возложили на Маркера.

Боевые действия 502-й батальон возобновил только в январе 1943 года, когда его подчинили 17-й танковой дивизии. Танки были переброшены на другое направление, где 8-9 января провели две атаки небольшими силами, в основном поддерживая пехоту. Крупный бой произошел у поселка Буденный, где 10-го января «тиграм» удалось подбить 11 советских танков (один КВ-1, три Т-34 и семь Т-60). Однако, к исходу 16-го января стало понятно, что наступление в районе Шлиссельбурга захлебнулось и танки, вместе с пехотными частями, оказались в окружении. Именно при попытке прорыва состоялась очень обидная для немцев потеря танка с номером «100».

Относительно этого инцидента имеется множество противоречивых версий и разночтений. На текущий момент наиболее правдоподобной является версия лейтенанта В.Шарикова, командира роты инженерной разведки 18-й стрелковой дивизии. Из его воспоминаний следует, что 18-го января 1943 года, около 16:00, на дороге от Пильной Мельницы до Рабочего поселка №5 появился неизвестный танк (по всей видимости немецкий экипаж решил проявить инициативу и в одиночку прорваться к своим). Не доходя около 200 метров до юго-западной окраины поселка он на развороте съехал с накатанной дороги в кювет и застрял там. Поначалу советские солдаты приняли этот танк за свой, но как только немцы попытались вытащить свой «тигр», ошибка была быстро обнаружена и по ним открыли огонь из стрелкового оружия. Экипаж был вынужден спасаться бегством, успев только перерезать часть электропроводки, так что этот «тигр» (кстати, принадлежавший к предсерийной партии), был захвачен практически целым.

Вообще, потери 502-го батальона под Ленинградом никак нельзя было назвать скромными. Например, по состоянию на 10-е января 1943 в его составе имелось 7 «тигров», три Pz.Kpfw.III Ausf.N и семь Pz.Kpfw.III Ausf.L, но к концу месяца в боеспособном состоянии осталось только два «тигра» и несколько «троек». В рапорте, датированном 31 января, сообщалось о безвозвратной потере шести тяжелых танков с номерами 250003, 250004, 250005, 250006, 250009 и 250010. В боевых условиях было потеряно три машины (два подбито противотанковыми пушками и один стал жертвой Т-34).

Примечательно, что из-за эмблемы 502-го танкового батальона в виде контура слона, этот танк советские бойцы именовали не иначе как «Слон». После поверхностного изучения советские танкисты завели немецкий танк и своим ходом отправились к станции, откуда «тигр» отправился в Москву. Немецкие танкисты, по возвращении в расположение батальона, заявили о том, что им пришлось бросить машину по причине поломки двигателя и радиатора.

На ленинградском направлении 502-й батальон действовал вплоть до полного снятия блокады. По мнению немцев «тигры» действовали здесь очень успешно, о чем говорит счет в 500 уничтоженных(!) советских танков, достигнутый 23-го февраля 1944 года. Особо здесь отличился Отто Кариус, личный счет которого рос как на дрожжах. Например, 17-го марта, на пару с Кершером, его экипаж записывает на свой счет 13 Т-34, 1 КВ-1 и 5 противотанковых орудий, а 22-го июля в том же составе они «уничтожают» 17 ИС-2 и 5 Т-34. Правда, в тот же июльский день, при попытке преследовать разбитую советскую группу, 501-й батальон сам попадает в засаду и теряет 28 машин.

В конечном итоге батальон отходит через Прибалтику на юго-запад и оказывается в Восточной Пруссии. Здесь «тиграм» удается провести несколько удачных боёв, в том числе прорыв из окружения 23-26 февраля 1945 года в районе населенных пунктов Варенген, Синхефохен и Прилакен. Более того, при отражении апрельского контрнаступления советских войск группа из двух «тигров» под общим командование Кершера, без всякого стеснения, 13-го апреля заявила об уничтожении 20 танков и 12 самоходок СУ-100! Впрочем, уже 19-го апреля батальон прекращает своё существование, потеряв последние танки…

Для действий в Африке выделили сразу два тяжелых танковых батальона: 501-й и 504-й. Сначала планировалось, что первый из них будет оснащен танками «Tiger»(P), но в итоге его экипажи пересели на «Tiger» Ausf.H1. По состоянию на октябрь 1942 года в составе 501-го батальона (501 schwere Panzer Abteilung) имелось две роты, включавший 20 «тигров» и 16 Pz.Kpfw.III соответственно. Отправка в Тунис была произведена в середине ноября, причем материальная часть отправилась морем, а экипажи перебросили по воздуху на транспортных самолётах Ju-52.

Первые три танка прибыли в Бизерту 23-го ноября и уже на следующий день началось формирование ударной группы, в которую вошли две роты 190-го танкового батальона и части 10-й танковой дивизии. «Тигры» были отправлены под Джедейду, где днем 25-го ноября они принимают первый бой, успешно контратаковав британские войска. В течении 2-4 декабря группа из одного «тигра» и трех «троек» участвовала в наступлении у Тебурбы, в результате которого населенный пункт был захвачен с боевыми минимальными потерями в технике. Между тем, африканский климат привел к выходу из строя всех тяжелых танков, на ремонт которых понадобилось двое суток.

Наступление было продолжено 6-го декабря, когда «тигры» без единого выстрела обратила в бегство солдат противника у Эль-Батана, где дальнейшее продвижение несколько приостанавливается из-за ливней. Жестокий бой пришлось выдержать 10-го декабря трем «тиграм» 501-го батальона и нескольким танкам 10-й танковой дивизии на дороге Массикот – Меджес Эль Баб, сумев подбить 14 танков М3 «Stewart» без собственных потерь. На следующий день батальон вывели в резерв и вернули на передовую только во второй половине декабря. В этот период 501-й батальон никогда не принимал участие в боях в полном составе, а наибольшее количество «тигров» применялось в боевых условиях 31-го декабря, когда немцы задействовали сразу 11 машин.

Более напряженным выдался 1943-й год, когда в Тунис наконец-таки прибыла 2-я рота в составе 8 танков. Поначалу ход сражения в пустыне складывался для немцев успешно – при помощи «тигров» им удалось захватить несколько ключевых дорог и опорных пунктов, но теперь ситуация осложнялась слишком многочисленным присутствием американцев. Потеряв несколько танков под ударами 1-й американской армии командование батальона производит перегруппировку и 14-го февраля наносит разящий удар Джебель Лиссуда, где «тиграм» удается подбить и уничтожить 20 танков M4 «Sherman».

Наступление немецких войск продолжалось до марта, пока у генерала Роммеля ещё оставались резервы. Со 2-го марта начинается постепенное отступление, причем все танки, которые невозможно было эвакуировать, немцам пришлось уничтожить. К этому времени в боеспособном состоянии остался всего один «тигр», но в течении следующей недели в строй удалось вернуть ещё 5 машин, которые вместе с «четверками» и «тройками» более месяца держали оборону. Африканская кампания завершилась для 501-го тяжелого танкового батальона, когда его остатки были взяты в плен британскими войсками на полуострове Бон.

Поскольку 3-я рота осталась в Германии (а кроме того, удалось эвакуировать 150 человек «старого» личного состава) было принято решение 501-й батальон не расформировывать, а дополнить его боевыми машинами и отправить на Восточный фронт. В конце 1942 года «тигры» оказываются на территории Белоруссии, где 20-го декабря, вместе с 19-й пехотной дивизией, участвуют в контрнаступлении под Лосовкой. По данным немецкого командования в течении дня танки 501-го батальона уничтожили 20 советских танков и несколько огневых точек. Дальнейшее продвижение привело к потере двух «тигров», но в целом результат операции оценивался как успешный, поскольку на 24-е декабря количество уничтоженных танков противника составило уже 81 единицу (что вызывает большие сомнения, учитывая количественный состав советских войск на данном участке фронта). Победоносные реляции несколько омрачила потеря двух «тигров», захваченных советскими войсками, и выход из строя ещё нескольких танков.

В течении первой половины января 501-й батальон вёл позиционные бои в районе Витебска, а затем танки перебрасываются в район Орши. Можно сказать, что с 13-го января 1944 года начинается «черная полоса» в истории этого соединения, поскольку именно в этот день советскими войсками было подбито 9 «тигров». Благодаря тому, что часть из них удалось вернуть в строй, на 1-е марта боеспособными считались 17 машин, а к апрелю это количество довели до 27. Последней победой в Белоруссии стало участие «тигров» в операции «Hubertus» около г.Сабор, в ходе которой удалось окружить и почти полностью уничтожить группировку советских войск. После этого 501-й батальон вновь вывели из боёв, а его 29 танков передали 509-му батальону.

Настоящей катастрофой обернулось для немцев советское контрнаступление, проводившееся в рамках операции «Багратион». Начиная с 23-го июня «тигры» пытались держать оборону в районе Орши, но очень быстро обстановка стала критической и 501-й батальон начал отступление сначала к реке Друть, потом к Березине и, наконец, 2-го июля остатки соединения прибывают в Минск. Здесь часть машин ставят на ремонт и проводят пополнение, но уже 3-го июля передовые белорусские части врываются в белорусскую столицу. В ходе боя в окрестностях Минска экипаж «тигра» под командованием унтер-офицера Арнольда уничтожает четыре Т-34, но и его танк был выведен из строя. В том же районе было потеряно ещё два «тигра», которые немцы записали как «пропавшие без вести». Последний бой на танках «Tiger» Ausf.H1 батальон провел 7-го июля под Молодечно, потеряв там последние машины. Оставшиеся в живых отправились во Германию, получив там новейшие танки «Tiger II», которые в августе 1944 года ждала незавидная участь в боях на Сандомирском плацдарме…

Второй «африканский» батальон с номером 504 (schwere Panzer Abteilung 504) практически повторил судьбу предшественника. Как уже было сказано ранее, его формирование было начато 8-го января 1943 года и по состоянию на февраль предполагалось, что батальон будет иметь две полноценные роты, с суммарным количеством 45 танков: 20 «тигров» и 25 Pz.Kpfw.III Ausf.L. Тяжелые танки, принадлежавшие второй производственной серии, были без пистолетной бойницы справа на тыльной стороне башни. Тактические номера танков 1-й роты начинались на «1» (для «тигров» – например 100, 111, 112, 121, 122, 131, 132, 141, 142, для «троек» – 101, 102, 113, 114, 123, 124, 133, 134, 143, 144), а для 2-й роты – на «2» соответственно. Штаб батальона имел два «тигра» и один легкий взвод из пяти «троек» с номерами от 01 до 05.

Формирование 3-й роты несколько запоздало и началось только 20-го марта 1943 года, поэтому ни в Африку, ни на Сицилию она не попала. Относительно этого подразделения у командования имелись свои планы, поскольку в скором времени её ввели в состав танковой дивизии «Grossdeutchland», где она была переформирована в 11-й танковый батальон.

Полностью укомплектовать две оставшиеся роты 504-й батальон до отправки на фронт не удалось, отчасти из-за производственных трудностей. По состоянию на 17 марта удалось «наскрести» только 19 «троек» и 11 «тигров», причем последние были переданы из состава 501-го батальона. Первый бой они приняли в апреле 1943 года, когда итало-немецкие войска вели оборонительные операции, постепенно откатываясь к побережью Туниса. Несмотря на достаточно скромный количественный состав 504-й батальон несколько раз «показал зубы» союзников, причинив им серьёзный ущерб. Например, 19-го апреля несколько «тигров» и 5 средних Pz.Kpfw.IV Ausf.G из состава 3-й роты танкового полка «Herman Hering», ценой потери всего трех своих машин уничтожили и подбили 25 танков противника. Спустя чуть менее недели, 24-го апреля, в бою у отметки 107 экипажи «тигров» успешно сражались против британской танковой группы и подбили ещё несколько машин.

Первое пополнение из 8 тяжелых танков, прибывшее в мае 1943 года, имело смотровой прицельный блок видения и крепления на башенных бортах для запасных звеньев гусеничных лент. Вместе с тем, на них отсутствовало циммеритовое покрытие, а некоторые машины имели звенья гусеничных лент на фронтовой носовой части. Тем не менее, на этом «лебединая песня» 1-й роты 504-го батальона была фактически спета, поскольку в мае немцы капитулировали, предварительно выведя из строя оставшиеся «тигры».

Тем временем 2-я рота была переброшена на Сицилию, где ожидалось вторжение союзников. Сражение за остров проходило явно не в пользу немцев, потерявших в мае-июне 1943 года 16 из 17 «тигров». Последнюю машину удалось эвакуировать на континентальную часть Италию, откуда последовала переброска вместе с уцелевшим личным составом в Нидерланды, где батальон прошел переформирование. На Итальянском фронте «тигры» 504-го батальона вновь появились в июне 1944 года, причем в его состав включили роту с радиоуправляемыми машинами Sd.Kfz.301 – здесь им пришлось вести упорные бои с войсками союзников, в следствии чего пришлось отступить к Генуе. По решению командования 1-я и 2-я роты 10-го сентября 1944 года были переведены на Адриатический фронт, заняв позиции у городов Реджио Эмилия и Римини. Несмотря на постепенное отступление «тигры» вполне успешно справлялись со своей задачей, о чем говорит следующий факт – на 10-е апреля 1945 года в батальоне числился 31 танк. Однако, очень скоро потери существенно выросли и с 15 по 20 апреля количество «тигров» быстро сократилось до 8. Последний танк был потерян 28-го апреля, провалившись в дренажный канал, и его пришлось вывести из строя. Остатки личного состава отошли к Агордо, где 3-го мая сдались американским войскам.

Операция «Zitadelle» неразрывным образом связана с 503-м тяжелым танковым батальоном (503 schwere Panzer Abteilung). Танки перебрасывались в спешном порядке, в связи с чем за четыре дня до наступления имелось 42 из 45 «тигров». Более того, батальон решили разделить, передав по одной роте в состав каждой танковой дивизии III Panzer Korps. Командир батальона, гауптман Кагенек был резко против подобного решения, однако верховное командование опиралось исключительно на собственные соображения, в результате чего «тигры» оказались в подчинении 6-й, 19-й и 7-й танковых дивизий соответственно. Тем не менее, успехи 503-го батальона трудно переоценить. Судя по официальным докладам, в период с 5-го июля по 17-е августа было заявлено об уничтожении 385 танков, 4 самоходных орудий и 265 противотанковых орудий. И всё это при безвозвратной потере всего 8 «тигров».

В январе 1944 года 505-й батальон, вместе со 2-м батальоном 23-го танкового полка (II.Abt/Panzerregiment 23) и несколькими пехотными подразделениями, сформировали Panzer-Regiment Bake, под командованием оберста Франца Баке. Эта группа вела ожесточенные бои под Уманью, имея в своём распоряжении 34 «тигра». И снова в немецких отчетах действия 505-го батальона предстают в очень положительном свете: 267 уничтоженных советских танков при собственных потерях в 7 машин, причем указывается, что только одна из них погибла в бою.

Несмотря на отступление, победные реляции продолжали сыпаться как из рога изобилия. Это было возможно, пока поля сражений оставались за немецкими войсками – например, за период с 24 января по 21 февраля на счет батальона записали ещё 500(!) уничтоженных советских танков и САУ, при боевых потерях всего девяти «тигров».

В мае 1944 года 503-й батальон был отправлен на отдых во Францию, где 1-я рота прошла переоснащение на танки «Tiger II». В таком смешанном составе это соединение приняло участие в боях на Западном фронте под городом Кан. Немецким танкистам действительно удалось временно приостановить наступление союзников, но подвергаясь постоянным атакам с воздуха батальон нёс огромные потери и к концу июля 1944 года потерял всю материальную часть. Личный состав был выведен в тыл и в сентябре прошел обучение на танках «Tiger II».

Не самой продолжительной вышла история Pz.Kpfw.VI в составе 505-го танкового батальона (505 schwere Panzer Abteilung). Уже при формировании, в середине февраля 1943 года, 1-я танковая рота была передана 504-му батальону и стала там 2-й ротой. По состоянию на 20-е апреля имелось 20 «тигров» и 25 «троек», что позволило отправить неполный батальон под Орел и включить в состав Heersgruppe «Mitte». Выгрузка производилась на станции Змиевка, но поскольку эшелоны прибывали отнюдь не так быстро, как планировалось, на 10-е мая удалось собрать 18 «тигров» и 24 «тройки».

Нетрудно догадаться, что танки 505-го батальона также приняли весьма активное участие в боях на Курской дуге. Напряженность сражений была настолько высока, что уже 9-го июля это соединение было выведено в тыл и отправлено в резерв XXXXVII Panzer Korps. В течении следующих шести суток «тигры» держали оборону у н\п Теплое и в районе высоты 207.0, где им пришлось отражать многочисленные атаки советских войск. Крупный успех сопутствовал батальону 15-го июля, когда немцы завили о 22 уничтоженных танках. В ходе контратаки 17-го июля, проведенной совместно с 6-й пехотной дивизией, было заявлено о 34 подбитых и сожженных Т-34 при потере двух своих машин.

Вообще, в течении всего периода сражения под Орлом, 505-й батальон постоянно передавался в подчинение различным пехотным частям, используясь как средство сопровождения пехоты. Эта тактика приносила локальный успех, но на количественном составе отражалась самым негативным образом. Как и следовало ожидать, к 31 июля в батальоне осталось всего 3 боеспособных «тигра», 6 «троек» и 3 мостоукладчика. Впрочем, уже на 5-е августа число танков возросло до 38, но к этому времени батальон откатился на запад, ведя ожесточенные бои и периодически переходя в контратаки. Вплоть до конца ноября действия «тигров» признавались успешными, однако за этот период как минимум два танка стали трофеями советских войск (один из них с номером 223), а с учетом пополнений общие безвозвратные потери составили порядка 20 машин, поскольку на 30-е ноября батальон располагал 23 танками из которых 13 считались боеспособными.

В декабре 1943 года 505-й батальон был переброшен под Оршу. Здесь, вплоть до июня 1944 года, при участии пехотных соединений было проведено несколько успешных контратак, позволивших захватить ряд населенных пунктов, захваченных советскими войсками в ходе осеннего наступления, а также разрушить ряд полевых укреплений. За это время удалось вернут в строй значительное количество поврежденных танков и получить пополнение, благодаря чему численный состав увеличился до 48 машин (на 12 июня).

Эти события произошли очень вовремя, поскольку 24-го июня 1944 года началась операция «Багратион» и в течении следующих двух суток немецкий фронт рухнул. Несмотря на то, что командование 505-го батальона постоянно докладывало о своих грандиозных успехах, положение постоянно ухудшалось. Например, 27-го июня, после боя на реке Бобр было заявлено от 16 уничтоженных советских танках, 28-го июня под Крупками «тигры» выбили ещё 34 танка, отделавшись только 6 поврежденными машинами, а 29-го июня на счет батальона записали ещё 21 советский танк. При таком раскладе непонятно, за счет чего советские войска продолжали наступление, поскольку уже 2-го июля батальон занял позиции под Молодечно, откатившись за трое суток более чем на 100 км! В общей сложности, в период с 28-го июля по 9-е августа 1944 года, было заявлено об уничтожении 128 танков, но к этому времени в составе 505-го батальона осталось всего два «тигра». Уцелевшие танки вместе с личным составом отправились в Ордурф, где батальон прошел переформирование, получив там новейшие «Tiger II».

Следующий тяжелый танковый батальон с порядковым номером 506 (506 schwere Panzer Abteilung) начали формировать 8-го мая 1943 года на основе личного состава и материальной части 3-го батальона 33-го танкового полка 9-й танковой дивизии (III / Panzer-Regiment 33). В течении 16-27 августа было получено 45 «тигров» и 9-го сентября батальон отправился на Восточный фронт.

Поскольку сражение на Курской дуге уже закончилось основным театром боевых действий стала для 506-го батальона Украина. Прибыв 20-го сентября в Запорожье танки были переданы в подчинение XVII. Armeekorps и практически сразу же брошены в бой. Спустя ровно месяц в батальоне осталось 36 «тигров» из которых только 7 были боеспособными, а к 25 декабря их общее количество сократилось до 27. В виду больших потерь 506-й батальон перебросили под Кировоград, где 29-30 января 1944 года было получено пополнение из 12 «тигров».

Пока обновлялась и ремонтировалась матчасть советские войска зажали немцев в «Корсуньском котле» и 4-го февраля батальон был брошен на прорыв к Черкассам, спустя четыре дня получив ещё 5 новых «тигров». К 17 февраля танковые атаки принесли частичный успех, но потери были настолько высоки, что уже 1-го марта уцелевший танки были переданы в 503-й батальон, а личный состав отправился на переформирование во Львов.

Получив в апреле 1944 года очередные 45 «тигров» 506-й батальон был включен в состав 100-й дивизии истребителей танков (100. Jager Division) и продолжил боевые действия на территории Северо-Западной Украины. На этот раз боевой путь закончился, едва успев начаться – если на 31 мая батальон располагал 41 танком (39 боеспособны), то после советского наступления летом 1944 года ситуация резко изменилась и уже к 28 июля их осталось всего 6. Фактически утративший боеспособность 506-й батальон сдал оставшиеся машины 507-му батальону и отбыл на переформирование в Ордурф, пройдя переоснащение на танки «Tiger II».

Схожим образом сложилась карьера «тигров» в составе 507-го тяжелого танкового батальона (507 schwere Panzer Abteilung). Создание этого соединения первоначально производилось на основе 1-го батальона 3-го танкового полка начиная с 7-го мая 1943 года, но 30-го июня его неожиданно оснастили танками «пантера» и вновь вернули в полк. Вместо него 23-го сентября начали формировать новое соединение на основе 1-го батальона 4-го танкового полка. Обучение личного состава производилось под Веной, однако осенью 1943 года была произведена передислокация в Падеборн, затем в Ле-Ман и наконец в декабре батальон прибыл в Нидерланды, где к февралю 1944 года, несколькими партиями, прибыли 45 «тигров». Обучение проводилось вплоть до начала марта, причем 507-й батальон за это время получил ещё 6 танков сверх штата.

На Восточный фронт батальон прибыл 15-го марта 1944 года, выгрузившись во Львове. Спустя две недели его включили в состав боевой группы «Friebe» и направили на участок фронта между Бродами и Тернополем. Здесь батальон воевал до конца июня, когда в связи с началом проведения операции «Багратион» его не перебросили под Барановичи. Здесь «тигры» сначала подчинили 4-й кавалерийской бригаде, а чуть позже – 4-й танковой дивизии.

На территории Белоруссии 507-й батальон понес большие потери. В конце июня его танки оказались под Волковыском, а 10-го июля батальон участвовал в боях в районе Слонима. В конце июля «тигры» сражались на линии Свислочь – Беловеж – Бельск – Остроленка, в большинстве своём там и оставшись.

По состоянию на 13 февраля 1945 года в 507-м батальоне боеспособных танков не осталось совсем, в связи с чем командование приняло благоразумное решение вернуть его в тыл и переоснастить на «Tiger II». Впоследствии батальон сражался на Западном фронте и в Чехословакии, сдавшись американским войскам лишь 12-го мая 1945 года.

Совершено особенная судьба оказалась у 508-го тяжелого танкового батальона (508 schwere Panzer Abteilung). Его формирование начали 11-го мая 1943 года на основе одного из батальонов 29-го танкового полка. Помимо «тигров» 3-я рота этого батальона получила радиоуправляемые машины Sd.Kfz.301, ранее принадлежавшей 301-й танковой роте, понесшей тяжелые потери на Восточном фронте. Полная готовность была достигнута 24-го января 1944 года.

Основным театром боевых действия для 508-го батальона стала Италия. В начале февраля 1944 года танки были отправлены для блокирования удара союзников под Анцио, но путь занял слишком много времени, поскольку эшелонам пришлось идти через Рим. По пути союзная авиация постоянно беспокоила немцев, в результате чего был потерян один танк. Далее, в ходе 200-км марша, из строя вышло 60% всех имевшихся танков, но 14-го февраля первая рота всё же смогла вступить в бой, атаковав противника к г.Априлья. К этому времени 508-й батальон получил в качестве усиления 653-й батальон тяжелых истребителей танков (с самоходками «Ferdinand»), а сам он подчинялся командованию 26-й танковой дивизии. По официальным данным за 21-24 февраля 1944 года «тиграми» было уничтожено 20 американских танков и ещё два «шермана» захватили практически целыми.

Последующие атаки на американские позиции больших успехов не принесли, поскольку противник успел прочно закрепиться на местности, явно не благоприятствовавшей применению танков. Так и не выполнив задачу «сбросить американцев в море» 508-й батальон был отправлен в Рим, где находился с 5-го по 16-е марта. За бремя боёв под Анцио безвозвратные потери составили 8 машин, из которых часть была уничтожена 601-м батальоном истребителей танков, оснащенного самоходкам М10.

В конце мая 1944 года «тигры» перебросили под Монте Кассино, где союзники проводили операцию «Diadem». Всего за несколько дней им удалось уничтожить 15 «шерманов» ценой всего одного «тигра». Тем не менее, уже 24-го мая началось отступление, в ходе которого было потеряно 22 танка, из которых только один – в боевых условиях. В ходе дальнейшего отхода батальон лишился ещё 16 машин, большая часть которых была уничтожена своими экипажами, и только в августе-октябре 1944 года удалось перейти к позиционным боям.

По состоянию на 1-е октября в составе 508-го батальона, переданного в подчинение LXXVI Panzer Corps, числилось 15 боеспособных танков (10 в 1-й и 5 во 2-й роте). Поскольку пополнения в ближайшее врем не ожидалось «безлошадные» экипажи 20-го октября отправили в Германию. В скором времени туда же отправился персонал радиоуправляемых машин, показавших в Италии крайне низкую эффективность. Впоследствии часть экипажей вернулась и в течении декабря 1944 – февраля 1945 года танки 508-го батальона «тигры» всё больше выполняли роли самоходной артиллерии, поддерживая свои войска у Фаенцы и Солароло. Наконец, 12-го февраля уцелевшие танки передали 504-му батальону, а экипажи, уже находясь в Германии, получили новые танки «Tiger II». В общей сложности 508-й батальон записал на своё счет более 100 танков противника. Собственные суммарные потери (с учетом пополнений) составили 78 машин, но по меньшей мере 46 из них были уничтожены собственными экипажами.

Формирование 509-го тяжелого танкового батальона (509 schwere Panzer Abteilung) было начато 9-го сентября 1943 года. Все 45 положенных по штату «тигров» поступили в период с 30-го августа по 30-е сентября, после чего была проведена длинная и трудная передислокация на Восточный фронт.

В связи с тем, что 6-го ноября советские войска перерезали пути снабжения немецкой армии под Фастовом, все три роты из состава 505-го батальона были выгружены в различных местах на расстоянии более 300 км и переданы в подчинение другим соединениям вермахта. Поскольку город был уже захвачен 2-я и 3-я роты предприняли вместе с пехотой несколько контратак с целью отбить Фастов, однако ни одна из них не была успешной. Наконец, 10-го ноября немецким танкам удается занять одну из высот, но этот тактический успех стоит батальону очень дорого – пять танков было потеряно в боях и один пришлось взорвать из-за невозможности эвакуации.

По состоянию на 20-е ноября, когда в строю осталось всего 14 «тигров», имеющиеся силы были перегруппированы и уже на следующий день, получив его три танка из ремонта, 3-я рота произвела мощную контратаку, захватив в течении 23-24 ноября Хомутец и Буссилов. В течении следующих трех недель немцы продолжали наступление, но их силы постепенно таяли и в боеспособном состоянии вплоть до конца декабря поддерживалось от 4 до 15 машин. Хуже того, 27-го декабря один из «тигров» был захвачен советскими войсками в неповрежденном состоянии, а второй (с номером 324) сгорел после прямого попадания снаряда.

В начале января 1944 года из Германии прибыло пополнение, а за счет танков вернувшихся из ремонта количественный состав 505-го батальона вырос до 29 «тигров». Весь февраль немцы пробовали атаковать советский войска на участках фронта под Шепитовкой и Саславцем, но без особого успеха. Затем, в течении весны 1944 года, был достигнут ряд локальных успехов, однако потери были настолько высокими, что 505-й батальон поддерживал своё существование только за счет своевременных поставок новых танков из тыла. Более того, в июне 1944 года в его состав передали 9 «тигров» из 501-го батальона.

После неудачного июльского наступления началось отступление на территорию Польши, в результате чего «тигры» 505-го батальона привлекаются к оборонительным боям под Кильце, после чего следует новый отход под Сандомир. Несмотря на то, что к концу августа батальон дополнительно получил 12 танков, по состоянию на 1-е сентября в его составе осталось только 30 машин из которых боеспособными могли считаться только 13. В следствии высоких потерь 9-го сентября 1944 года остатки 505-го батальона были отправлены в Зеннелагер, где уцелевшая техника была сдана, а взамен экипажи получили танки «Tiger II».

Наверное, самый короткий боевой путь был у 510-го тяжелого танкового батальона (510 schwere Panzer Abteilung), формировать который начали 6-го июня 1944 года. Личный состав набирали из ремонтной роты 504-го батальона, учебно-тренировочной танковой школы командиров рот и 500-го запасного танкового батальона. Таким образом, не все танковые экипажи имели боевой опыт, что впоследствии сказалось на успехах всего батальона.

Получив до 7-го июля 1944 года 45 штатных «тигров» 510-й батальон прошел смотр перед Гудерианом и торжественно отправился на Восточный фронт. Неприятности начались сразу же после выгрузки в Каунасе 26-го июля – один из танков застрял и его пришлось взорвать. В тот же день ещё один танк подорвался на противотанковой мине. Тем не менее, батальон вполне сохранял высокую боеспособность и в течении июля-августа его «тигры» активно применялись в боях на территории Литвы. За время августовских боёв 510-й батальон официальные безвозвратные потери составили всего 10 танков, но потери противника оценивались как минимум в 2 раза выше.

Под ударами советским войск немецкая группировка постепенно отступала в западном направлении, однако особо ожесточенными выдали октябрьские бои. Так, в течении 9-10 октября батальон провел несколько схваток под н\п Пикелиаи и Лиекни, потеряв около десятка своих танков и уничтожив множество противотанковых орудий. Пикелиаи был вновь взят, но этот успех не привел к желаемому результату. Начиная с 16-го октября началось сражение за остатки оккупированной латвийской территории, причем из-за невозможности доставлять своевременные подкрепления количественный состав батальона постоянно сокращался, пока 19-го марта 1945 года не был получен приказ эвакуироваться в Германию. К этому моменту в боеспособном состоянии находилось 13 танков, которые не удалось погрузить на транспортные суда – фактически, их оставили для прикрытия эвакуации и максимального сдерживания советских войск, но поскольку положение создавалось просто безвыходное все «тигры» были захвачены или уничтожены.

Тем временем два транспорта доставили в порт Свинемюнде оставшийся личный состав и часть материальной базы батальона. Новой техники для них не нашлось, поэтому 1-го мая из танковой школы в Путлосе изъяли два учебных танка. На этих машинах экипажи вступили в перестрелку с передовыми частями британских войск, но в итоге 8-го мая им пришлось сдаться в плен.

Немногим больше повезло 3-й роте, получившей 29-го марта 1945 года шесть танков «Tiger II». Весь апрель рота спонтанно включалась в бои с войсками союзников, проследовав от Фритцлара до долины Боде (а это весьма значительное расстояние). По состоянию на 18-е апреля все «тигры» были уничтожены, однако один из экипажей продолжал бои на танке, ранее принадлежавшем 507-му батальону, хотя и был вынужден уничтожить эту машину в тот же день из-за боевых повреждений.

Боевое применение «Тигров» в составе частей SS

1943-1945 гг.

Особняком от частей вермахта стояли войска SS, которые считались элитой вооруженных сил Германии. Например, в составе 1 SS Panzer Division «Leibstandarte SS Adolf Hitler» имелась собственная тяжелая танковая рота, на вооружении которой находились «тигры». Приказ об её формировании был получен 15 октября 1942 года, причем личный состав набирался не только из танковых частей, но и из служащих батальона штурмовых орудий, а также учебного танкового батальона SS. После завершения формирования это соединение, получившее название 4-я тяжелая танковая рота танкового полка «Leibstandarte SS Adolf Hitler», была передана под командование гауптштурмфюрера SS Генриха Клинга. Кстати, единственным легким танковым взводом из 5 средних танков Pz.Kpfw.III на тот момент командовал не кто иной, как унтерштурмфюрер SS Михаэль Виттманн.

В начале февраля 1943 года рота была переброшена под Харьков. Здесь немецкое командование решило собрать ударную группировку войск, которая смогла бы остановить наступающие советские войска и вновь перехватить стратегическую инициативу на данном участке фронта. В тяжелейших оборонительных боях «тигры» зарекомендовали себя с лучшей стороны, хотя танки первых серий страдали многочисленными поломками двигателей. В ходе контрнаступления, начавшегося 19-го февраля, эта задача была выполнена, хотя уже на 21-е февраля во всей дивизии осталось только 6 «тигров» и 49 Pz.Kpfw.IV. Спустя неделю дивизия получила задачу прорвать линию советской обороны между Орлом и селом Берестовая. Потеряв за неделю ещё несколько «тигров» (включая один сгоревший из-за пожара в двигателе и один провалившийся под лёд) остатки 4-й роты всё же были включены в состав ударной группы и ранним утром 6-го марта танки пошли в атаку. Несмотря на скромное количество «тигры» вполне успешно справлялись с поставленными целями и к исходу 13-го марта Харьков был вновь захвачен немецкими войсками. В ходе боёв 88-мм пушки успешно расстреливали Т-34 и противотанковые орудия, однако одна из дуэлей с тяжелым танком КВ-1 закончилась тем, что после попадания бронебойного снаряда в башню командир «тигра» унтерштурмфюрер SS Филипсен был тяжело ранен, а наводчик роттенфюрер SS Виллемс убит.

В течении следующих 10 дней 2-й панцергренадерский полк, усиленный группой «тигров», продолжал продвижение в северном направлении, в результате чего немцам удалось захватить Белгород. Успехи экипажей «тигров», в отличии от остальных имевших относительно скромные потери, конечно же «грели душу» и позволяли строить далеко идущие планы не только тактического характера. Однако, немецкое командование слишком сильно «вбивало клин» в советскую оборону, изматывая не только противника, но и собственные силы. Таким образом, весной 1943 года обстановка на центральном участке Восточного фронта стабилизировалась. Между тем, 4-я танковая рота была переименована в 13-ю и придана 1-му батальону танкового полка SS. Дальнейшие события в истории этого соединения были связаны с грандиозным сражением на Курской дуге.

Выдвижение к месту будущей битвы было начато 30-го июня. Первой целью для 13-й роты стали высоты 220.5 и 228.6, атака на которые была произведена утром 5-го июля 1943 года. Первая попытка прорыва оказалась неудачной, а вот фланговый удар принес успех – в ходе боя немцы заявили о множестве уничтоженных Т-34 и противотанковых орудий. О собственных потерях скромно умалчивалось, лишь упоминалось, что бои носили особо ожесточенный характер, а советская оборона оказалась более мощной, чем на это рассчитывали.

В течении 7-8 июля танковым группам дивизий «Leibstandarte SS Adolf Hitler» и «Das Reich» удалось пробить две полосы советских укреплений и захватить ряд населенных пунктов, попутно отражая многочисленные атаки противника. Крупный бой состоялся 8-го июля к юго-востоку от посёлка Весёлый. По немецким данным «тигры» были встречены 80(!) танками Т-34 из которых в «уничтоженные» записали 42, отметив при этом, что противник в панике бежал.

После столь крупного успеха дивизия была переброшена под Прохоровку. В течении 10-11 июля немецким войскам, при непосредственной поддержке «тигров» и самоходной артиллерии, удалось занять высоту 252.2 и населенный пункт Тетеревино. В отчетах указывалось, за прошедшие двое суток экипажи «тигров» уничтожили 24 Т-34, причем сам Х.Клинг записал на свой счет ещё 28 противотанковых орудий, хотя и сам был ранен. После этого командование ротой принял на себя М.Виттман, под руководством которого тяжелые танки, совместно с панцергренадерами, участвовали в последнем мощном ударе немецких войск.

Как мы все хорошо знаем, 17-го июля командование вермахта отдало приказ прекратить наступление, поскольку стратегические цели операции «Zitadelle» достигнуты не были, а потери приобретали катастрофический характер, хотя в отчетах соединений войск SS всё выглядело очень оптимистично. Например, к концу операции потери дивизии «Leibstandarte SS Adolf Hitler» составили всего 474 человека убитыми (21 офицер), 2202 человека раненными (65 офицеров) и 77 человек пропавшими без вести (1 офицер). В 13-й роте тяжелых танков в тех боях погибло лишь пять человек. Вообще, оценивая действия 13-го тяжелого танкового батальона за первый год его существования, нетрудно заметить, что боевые потери в «тиграх» были исключительно минимальны. В целом, это действительно так – в 1942-1943 гг. большинство этих машин действительно сильно страдало от технических дефектов (в первую очередь, выходила из строя силовая установка), однако абсолютно доверяться немецким данным, как и исследованиям зарубежных авторов, не стоит. Основная проблема в учете потерь заключалась в том, что после боёв зачастую подавалась общая сводка, в которой указывались танки направленные в ремонт (или уже находившиеся в ремонте) без указания причины отправки. Отдельной графой шли полностью разрушенные или брошенные «тигры», которые записывались как безвозвратные потери. Отсюда может сложиться ложное представление о том, что танки этого типа оставались практически неуязвимыми для советских орудий. Конечно же, «тигры» могли выдерживать десятки и даже сотни попаданий из противотанковых пушек калибра 45-мм и полевых орудий 76,2 мм, но это совершенно не говорило о том, что танки не получали повреждений. Собственно, так называемый средний ремонт после такого обстрела мог занимать более месяца.

В конце июля 1943 года началось очередное переформирование батальона. В период с 27 по 29 июля все оставшиеся танки были переданы другим частям, а личный состав отправился через Южный Тироль в Реджо-нель-Эмилию, где расквартировался 8 августа. По распоряжению командования SS на основе дивизии был сформирован I Panzer Korps SS. В его составе создавался 101-й тяжелый танковый батальон, основой для которого стали экипажи 13-й танковой роты. Новое соединение было укомплектовано только «тиграми», которых к 13 августа удалось набрать 27 штук (по 12 в двух «линейных» ротах и 3 в штабной роте), а 9-го сентября батальон включился в процесс разоружения итальянских войск поскольку правительство Италии решило перейти на сторону союзников. За счет новых трофеев материальная составляющая 101-го батальона была значительно пополнена, после чего часть танков перебросили на Восточный фронт. Первые четыре «тигра» прибыли в Бердичев 11-го ноября 1943 года.

Как и годом ранее, экипажам тяжелых танков пришлось сражаться на территории Украины, но на этот раз они участвовали в наступлении в районе Житомира и Брусилова. По стечению обстоятельств, события на этом участке фронта развивались схожим образом. Вплоть до 20-го ноября танковая рота «тигров», при поддержке пехоты, «пантер» и самоходок «Grille», успешно наступали, заняв Житомир и ряд близлежащих населенных пунктов. А вот бой у Брусилова 20-го ноября прошел крайне неудачно для немцев – пытаясь обойти советские позиции с фланга «тигры» и 2-й панцергренадерский батальон SS попали в «огневой мешок», в результате чего они вынуждены были отступить. Как обычно, это совершенно не помешало заявить об уничтожении более чем 20 Т-34 и множества орудий ценой потери лишь одного «тигра». Вместе с тем, фронтовая сводка содержала сведения о тяжелых повреждениях ещё нескольких танков, а также о гибели командира 1-го танкового полка SS.

Второй удар по Брусилову был нанесен 22-23 ноября, но не добившийся значительных результатов роту решили перебросить под Радомышль. И снова, как из рога изобилия, посыпались победные реляции, в которых ежедневное уничтожение порядка 20 советских танков и противотанковых орудий не выглядело чем-то необычным. В общей сложности, к 5 декабря 1943 года, только одна рота тяжелых танков под командованием того же Х.Клинга, заявила об уничтожении 205 Т-34 и 130 противотанковых орудий. В связи с этим напрашивался всего один вопрос – если экипажи «тигры» столь успешно били противника, получая при этом «железные кресты» едва ли не россыпью, как получилось, что уже на 9-го декабря 1943 года в составе танкового полка дивизии «Leibstandarte SS Adolf Hitler» в боеспособном состоянии осталось всего 4 «тигра», 6 «пантер» и 8 «четверок» (ещё 10 «тигров» числились в ремонте)? На этот вопрос точный ответ из немецких сводок мы вряд ли найдем. Тем не менее, конец декабря тоже выдался не столь удачным:

20-го декабря – атака на ж\д станцию Чоповичи, уничтожено 17 танков Т-34, 4 САУ и 44 орудия;

21-го декабря – бой в Чоповичах продолжается, подбит и уничтожен 21 Т-34;

22-го декабря – бои на удержание Чоповичей и попытка ликвидации прорыва советских войск;

24-го декабря – атака станции Шатрице смешанной ударной группой, вечером того же дня началось советское контрнаступление, в результате чего пришлось взорвать 8 «тигров», которые не успели эвакуировать в тыл;

25-го декабря – захвачены деревни Волица Зарубинецкая, Степок и Гардышевка;

26-го декабря – попытка наступления на линии Мошковцы — Андрушевка – Староселье;

27-28 декабря – оборонительные бои, подбито около 20 Т-34, в строю осталось 4 «тигра»;

29-го декабря – бой с советскими войсками на линии Антополь – Боярка и вдоль шоссе Бердичев — Житомир, потеряно два «тигра» при уничтожении 59 танков противника;

30-го декабря – оставшиеся два «тигра» вели бой с наступающими советскими войсками.

В течении января 1944 года остатки дивизии «Leibstandarte SS Adolf Hitler» и 48-го танкового корпуса отступали от Житомира в западном направлении, периодически переходя к контратакам. Однако, к концу месяца, после очередного «успешного контрудара», рота тяжелых танков почти перестала существовать, а взамен «тигров» оставшимся «безлошадным» экипажам выдали «пантеры» и «четверки». Последняя попытка наступления была предпринята 24-го января и закончилась тем, что немецкие войска попали в «Черкасский котёл». Утром 17-го февраля состоялся деблокирующий удар с участием немногочисленных «тигров», в результате которого удалось временно прорвать советскую оборону и позволить выйти 34.000 солдат и офицеров, правда, практически без техники.

Оставшись почти без материальной части дивизия «Leibstandarte SS Adolf Hitler» отправили в Монс (Франция), где было произведено очередное переформирование. На этот раз 101-й тяжелый танковый батальон SS полностью передавался в подчинение 1-го танкового корпуса SS. На момент высадки союзников в Нормандии батальон дислоцировался в Бельгии и на передовую его отправили только 17-го июня 1944 года. В сражении у города Кан «тигры» понесли большие потери с превосходящими силами противника, у которых основную роли сыграла авиация, при поддержке корабельной артиллерии. Поскольку на данном участке фронте положение немцев было не особо прочным, американское командование спланировало операцию «Cobra», предусматривавшей бросок западнее города Сен-Ло. Для усиления обороны и организации встречного удара немцы стянули силы из других районов, включая «тигры» 101-го батальона. В конечном итоге, немцы втянулись в невыгодное для себя сражение у города Мортен, где 1-я танковая дивизия SS и «Leibstandarte SS Adolf Hitler» потеряли почти всю бронетехнику и артиллерию.

Во всем этом кошмаре был только один эпизод, который широко разрекламировала пропаганда Третьего Рейха и оттуда же много недостоверной информации перешло в послевоенные источники. Разумеется, речь идет о сражении у деревни Виллер-Бокаж 13-го июня 1944 года, когда отряд «тигров» под командованием М.Виттмана просто «порвал» передовые части 22-й британской бронекавалерийской бригады. Собственно, сам рейд можно разделить на две фазы: атака на высоту 213 и непосредственно бой в деревне. В общей сложности британцы лишились тогда 33 единиц бронетехники (включая как минимум 11 на счету самого Виттмана) и двух противотанковых орудий. Потери немецкой стороны оказались более скромными. В течении суток 101-й батальон потерял шесть «тигров» и ещё один танк получил тяжелые повреждения. Учебная танковая дивизия, также принимавшая участие в бою, потеряла три «четверки» (два непосредственно в городе и один на окраине).

После летних сражений, по состоянию на 7-е августа 1944 года в составе 101-го батальона официально числилось 25 «тигров» из которых 21 был боеспособным. На следующий день, во время контрудара между городами Синтео и Сент-Эньян-де-Краменьи, в неравной схватке с британскими танками «Sherman Firefly» погиб М.Виттман (по другим данным, его танк был уничтожен ракетой штурмовика Hawker «Typhoon»). Теряя технику подразделения батальона отступали, пока не оказались в Фалезском котле. Уцелевшие экипажи были впоследствии выведены из боёв и 9-го сентября начался процесс перевооружения на танки «Tiger II». Сам батальон получил новое название Schwere SS-Panzer-Abteilung 501.

Следующим по списку идет 102-й тяжелый танковый батальон SS. Его формирование началось 19-го июля 1943 года и, понятное дело, к Курской битве этот батальон никак не успел. Согласно приказу командования данное соединение создавалось как временное в составе 2-го танкового корпуса SS и первоначально вообще не имело обозначения. Лишь 4-го ноября ему официально присвоили название Schwere SS-Panzer Abteilung 102. Комплектование батальона производилось с большой задержкой. Планировалось, что в его состав войдут положенные по штату 45 «тигров» вместе с обученными экипажами, однако поставки танков производились с большими задержками (что не удивительно, учитывая потери на Восточном фронте), а положенное количество танкистов прибыло только спустя несколько месяцев. Лишь весной 1944 года, когда в батальон был набран 201 человек, можно было говорить о завершении его штатного комплектования. Костяк соединения составили командиры дивизии «Das Reich», а остальные танкисты прибыли из 103-го тяжелого танкового батальона SS, где проходили обучение.

С танками было несколько сложнее. Первые 6 «тигров» батальон получил 21-го апреля 1944 года на полигоне в Ольдебреке (Нидерланды), а к 29 мая количество танков составляло уже 31 единицу (по другим данным их было 45). Первоначально планировалось, что 102-й батальон отправиться на Восточный фронт, однако «неожиданный» десант союзников в Нормандии заставил полностью изменить эти планы. В день вторжения персонал батальона частично находился в Падеборне на курсах, поэтому на сборы и подготовку понадобилась целая неделя. Только 14-го июня танки были выдвинуты во Францию и вступили в бой в начале июля.

Между 9-м июля и 1-м августа 1944 года «тигры» 102-го батальона находились в оперативном подчинении у командования 10-й панцергренадерской дивизии SS, а со 2-го августа танки передали 9-й панценгренадерской дивизии. Количество боеспособных «тигров» постоянно варьировалось по самым разнообразным причинам. Например, на 7-е июля в строю имелось 28 танков, поскольку 3-я рота не успела вовремя выдвинуться к линии фронта, а часть машин потеряли во время длительного марша. Затем, в течении месяца упорных боёв, батальон потерял всю материальную часть, хотя часто пишется, что боевые потери составили всего один танк, а остальные пришлось бросить по техническим причинам. В то же время, было заявлено об уничтожении 230 танков и 30 орудий противника. Как результат – в начале сентября личный состав 102-го батальона был отправлен в Зенелагер, где в декабре 1944 года началось переучивание на танки «Tiger II».

Ещё одним соединением SS, причем с очень необычной судьбой, был 103-й тяжелый танковый батальон (Schwere SS-Panzer Abteilung 103). Его формирование начали 1-го июля 1943 года при 3-м танковом корпусе SS на базе 11-го танкового полка SS. Вначале это был обычный 2-го танковый батальон полкового подчинения, который предполагалось оснастить средними танками. Однако, в скором времени концепция изменилась, в результате чего экипажи стали готовить к поступлению танков «тигр», 1-го ноября это соединение переименовали в 103-й тяжелый танковый батальон, попутно введя в его состав учебную роту гауптштурмфюрера SS Флюгеля.

Как и в предыдущем случае поставки новой техники шли очень вяло и только 4-го февраля 1944 года была получена первая партия из 6 танков. В дальнейшем получение танков стало носить более систематизированный характер, однако в боевых действиях 103-й батальон на «тиграх» принять участие не успел. Смысл существования этого соединения тогда заключался в подготовке танковых экипажей, причем танкисты зачастую отправились на фронт вместе с освоенной техникой. Например, более 20 «тигров», вместе с танкистами, отправились в состав 102-го батальона. Перемены наступили на конце 1944 года, когда по распоряжению командования 103-й батальон отдал все исправные «тигры» в другие соединения, а его экипажи получили новейшие «Tiger II». Именно на них батальон начал и закончил свой короткий боевой путь, продолжительностью чуть более 4-х месяцев, с соотношением собственных и вражеских потерь 39:500 (что выглядит как-то малоубедительно, в виду того, что поля битв зачастую оставались отнюдь не за немцами).

Описание конструкции тяжелого танка Pz.Kpfw.VI “Tiger”

Доработанный фрагмент статьи Тигр (танк)

Корпус и башня. Башня расположена примерно по центру корпуса и имеет нессиметричную форму. Центр погона башни находится на 165 мм к корме от центрального перпендикуляра корпуса. Борта и корма башни сформированы из одной полосы броневой стали толщиной 82 мм. Лобовой лист башни толщиной 100 мм приварен к гнутому бортовому бронелисту. Крыша башни состоит из одного плоского бронелиста толщиной 26 мм, в передней части установленного с наклоном в 8° к горизонту и соединяется с бортами сваркой. В крыше имеется три отверстия, два — под верхние люки и одно для вентилятора. На танках поздних выпусков имелось по пять отверстий. На многих снимках видны импровизированные запорные устройства на люках, которые защищали экипаж от «несанкционированного» проникновения снаружи, что нередко практиковала пехота противника. Начиная с башни №184 устанавливался перископ заряжающего, который монтировался в правой части чуть впереди линии излома крыши. Фиксированное перископическое устройство предохранялось стальной П-образной скобой. Между люком заряжающего и вентилятором на башнях танков позднего выпуска (начиная с башни №324) устраивалось отверстие под Nahvertteidigungwaffe (мортирка для стрельбы дымовыми и осколочными гранатами на малые дальности). Чтобы освободить место под мортирку вентилятор, закрывавшийся бронеколпаком с горизонтальными щелями для забора воздуха, пришлось сместить к продольной оси башни. Высота башни, включая командирскую башенку, составляла 1200 мм, масса — 11,1 тонн. Башни изготавливались и монтировались на шасси на заводе фирмы Vegman в Касселе.

Корпус танка впервые в германском танкостроении имел переменную ширину. Ширина нижней части собственно и есть ширина корпуса. Верхнюю часть пришлось расширить за счет надгусеничных спонсонов для размещения башни с диаметром погона 1850 мм — минимальный диаметр погона, позволяющий установить в башню орудие калибра 88 мм. Размер опорной бронеплиты пола корпуса 4820х2100 мм, толщина плиты — 26 мм. Толщина бортовых бронеплит варьируется: борта верхней части корпуса — 80 мм, корма — 80 мм, лоб — 100 мм. Толщина бортов нижней части корпуса уменьшена до 63 мм, так как здесь роль дополнительной защиты выполняют опорные катки. Большинство бронелистов корпуса соединяются под прямым углом. Таким образом, почти все поверхности корпуса параллельны или перпендикулярны грунту. Исключение составляют верхний и нижний лобовые бронелисты. Лобовой 100-мм бронелист, в котором установлен курсовой пулемет и наблюдательный прибор механика-водителя почти вертикален — его наклон составляет 80°, к линии горизонта. Верхний лобовой бронелист толщиной 63 мм установлен почти горизонтально — с углом наклона 10 град. Нижний лобовой бронелист толщиной 100 мм имеет обратный наклон в 66°. Стыкуются бронелисты методом «ласточкин хвост» и соединяются сваркой. Толщина крыши корпуса 30 мм резко контрастировала с толстой лобовой броней. Корпус танка, без башни и ходовой части, весил 29 тонн.

По мнению многих танкистов, толщина крыши была явно недостаточной. Более того, стык башни и корпуса ничем не прикрыт — одно из наиболее уязвимых мест «тигра», которое постоянно подвергалось критике. Многие танки были потеряны только потому, что осколками снарядов клинило башню. Нa «тиграх» поздних выпусков для защиты стыка башни и корпуса монтировалось бронекольцо. С августа 1943 года внешние вертикальные поверхности корпуса и башни танка стали покрывать составом «циммерит» (Zimmerit), затрудняющим примагничивание к корпусу магнитных мин. От антимагнитного покрытия отказались осенью 1944 года.

Двигатель и трансмиссия. Maybach HL 230P45 — V-образный 12-цилиндровый карбюраторный двигатель с водяным охлаждением (HL230 являлся развитием HL210, которым были оснащены первые 250 танков «тигр»). Двигатель имеет рабочий объём 23095 см.куб. (1925 см.куб. на цилиндр).

Моторы Naybach HL210P45 и HL230P45 имели по четыре карбюратора Solex 52 FF J и D, a HL230P30 — один карбюратор Bosch PZ 12. Максимальная мощность 700 л.с. (515 кВт) при 3000 об/мин. Максимальный крутящий момент 1850 Н•м при 2100 об/мин. Топливные баки имели общую мкость 534 литра, что обеспечивало запас хода 100—110 км по пересечённой местности. Охлаждение двигателя включало водяной радиатор вместимостью 120 литров и четыре вентилятора. Смазка двигателей вентиляторов — 7 литров масла.

Коробка передач Maynach-Olvar имела 8 передач переднего хода и 4 заднего. Привод управления — гидравлический (ёмкость — 30 литров масла), полуавтоматический.

Картер и блок цилиндров выполнены из серого литейного чугуна. Головки цилиндров изготовлены из чугуна. Двигатель весит 1200 кг и имеет линейные размеры 1000х1190х1310 мм. В качестве топлива испольовался этилированный бензин типа OZ 74 с октановым числом 74.

В маслосистеме использовалось масло марки Motorenol der Wermacht. Для замены требовалось 32 литра масла, но двигатель вмещал 42 литра. Масляный насос приводится от основного двигателя. В состав маслосистемы входит резервуар ёмкостью 28 л. Мощность от двигателя к коробке передач передается валом, состоящим из двух частей. Примерно 5 л.с. мощности отбиралось на привод разворота башни.

Моторное отделение оборудовано автоматической системой пожаротушения: если температура воздуха в моторном отделении превышает 120°С термические датчики автоматически включают огнетушители, установленные в районе топливных насосов и карбюраторов. При срабатывании системы пожаротушения на приборной доске механика-водителя загорается аварийная лампочка. В башне хранится ручной огнетушитель, который можно использовать как аварийное средство борьбы с пожаром в моторном отделении.

Ходовая часть. Подвеска — индивидуальная торсионная, «шахматное» расположение катков в четыре ряда, восемь на борт конструкции Г. Книпкампа. Катки — большого диаметра, без поддерживающих роликов. Ведущее колесо — спереди.

Ленивец диаметром 600 мм связан с механизмом регулирования натяжения гусеницы. Ведущее колесо диаметром 840 мм расположено в передней части корпуса. Опорные катки имеют независимую торсионную подвеску, торсионы расположены поперек корпуса танка. Опорные катки второго, четвёртого, шестого и восьмого узлов подвески составляли внутренний ряд. Длина торсиона 1960 мм, диаметр 58 мм. Торсион фиксирровался восьмигранным наконечником в стенке противоположного опорному катку борта корпуса. Опорные катки левого борта смещены вперед относительно опорных катков правого борта. Ведущее колесо раннего типа, опорные катки с резиновыми бандажами.

На «тиграх» использовалось два типа гусениц, что было вызвано двумя факторами — большая масса танков и ограничение по железнодорожным габаритам. Так называемые «боевые» гусеничные траки имели обозначение Kgs 63/725/130, где 725 — это ширина в миллиметрах, а 130 — шаг трака. При перевозке по железной дороге ширина танка с «боевыми» гусеницами превышала допустимые пределы, в связи с чем пришлось использовать более узкие траки Kgs 63/520/l30, 520 — ширина трака в мм. Каждая гусеничная лента набиралась из 96 траков, которые были соединены пальцами длиной 716 мм и диаметром 28 мм. На поздних модификациях устанавливались катки с внутренней амортизацией, в меньшем количестве.

Средства наблюдения. Стационарный оптический прицел монтировался слева от орудия. Сначала «тигры» оснащались бинокулярными прицелами TZF-9b фирмы Zeiss, но с апреля 1944 года был введен монокулярными прицелами TZF-9c. Прицел TZF-9b имел постоянное 2,5-кратное увеличение, поле зрения 23 град. Увеличение прицела TZF-9c менялось в диапазоне от 2,5х до 5х. Шкала прицела градуировалась в диапазоне от 100 м до 4000 м в гектометрах (от 0 до 40) для пушки и от нуля до 1200 м для пулемета. Прицельная марка перемещалась вращением небольшого штурвальчика.

Средства связи. Рядом с сиденьем стрелка-радиста установлены блоки радиостанции FuG-5. Радиооборудование включает передатчик S.c.10 мощностью 10Вт и приёмник Ukw.E.e. Диапазон работы радиостанции — от 27,2 до 33,3 МГц. Радиостанция обеспечивала устойчивую двустороннюю связь в радиусе до 6,4 км в телефонном режиме и до 9,4 км в режиме азбуки Морзе. Радиостанция запитана от 12-вольтовой аккумуляторной батареи, смонтированной в коробе размером 312х197х176 мм. Короб для аккумулятора установлен на одной раме с приёмником и передатчиком. Радиостанция комплектуется стандартной 2-метровой штыревой антенной StbAt 2m. Антенный ввод расположен в правом заднем углу крыши боевого отделения. Все члены экипажа имеют ларингофоны и головные телефоны, подключенные к танковому переговорному устройству. В бою внутренняя переговорная система оказалась очень уязвимой, поэтому в некоторых подразделениях экспериментировали с монтажом на танках световой сигнальной системы, которая позволяла командиру передавать механику-водителю простые команды при выходе из строя интеркома.

Вооружение. Основное вооружение всех танков «тигр» состояло из пушки 8,8cm KwK 36, которая представляла собой танковый вариант зенитной пушки Flak 18/36 того же калибра. Ствол пушки был оснащен двухкамерным дульным тормозом, кроме того по сравнению с зенитным орудием изменилась конструкция рекуператора. На пушке стоял полуавтоматический вертикальный клиновой замок. Рычаг замка располагался на правой стороне казенника. Справа и слева от казенной части смонтированы цилиндры накатника и откатчика. Воспламенение заряда — электрическое (электрозапал). Кнопка электрозапала расположена на штурвальчике механизма вертикального наведения пушки. Предохранительные устройства пушки аналогичны использованным на орудии танка Pz.Kpfw.IV. Баллистические характеристики идентичны зенитным пушкам Flak 18/36/37, имеющим ту же длину ствола в 56 калибров.

Для стрельбы применялись унитарные патроны с гильзой 88x570R от зенитных пушек 8,8cm Flak (индекс гильзы 6347St.), у которой ударная капсюльная втулка заменена на электрозапальную. В связи с этим боеприпасы от зениток не могли напрямую использоваться в танковой пушке, и наоборот.

Длина орудия oт среза дульного тормоза до среза казенной части — 5316 мм. Ствол орудия выступал за габариты корпуса в случае установки башни на 12 часов на 2128 мм. Длина ствола 4930 мм (56 калибров), длина нарезной части ствола — 4093 мм. Закрутка нарезов — правая. Всего в стволе 32 нареза шириной 3,6 мм и глубиной 5,04 мм. К казенной части крепился латунный желоб, прикрытый брезентом; в желоб падала после открытия замка стреляная гильза. Из желоба гильза скользила в короб, также сделанный из латуни. В коробе одновременно помещалось не более шести стреляных гильз, поэтому в бою заряжающему часто приходилось отвлекаться на очистку короба от гильз. Сначала заряжающий просто выбрасывал гильзы наружу через лючок в стенке башни, но начиная с 46-й башни правый лючок заменили аварийным люком. Гильзы приходилось выбрасывать через верхний прямоугольный люк. На желобе был закреплен индикатор хода ствола при нормальной откате, нормальная длина отката ствола после выстрела составляла 580 мм. Первоначально орудие балансировалось с помощью работающей на сжатие пружины, закреплённой на орудии и на правой стороне внутренней стенке передней части башни (ниже смотрового отверстия заряжающего). На танках поздних выпусков балансир перенесли в левую часть башни за сиденье командира. Теперь балансир связывал казенник пушки и полик башни. Накатники и откатник крепились к цапфам орудия. На зенитной пушке Flak 18/36 откатник и накатник располагались в вертикальной плоскости, на танковом варианте зенитки — в горизонтальной, накатник слева, откатник — справа.

Спаренный пулемет MG-34 монтировался справа от пушки, а стрельбу из него вел наводчик нажатием на педаль правой ногой. До 1943 года устанавливались стандартные пулеметы KwMG-34, позже — KwMG-34/40, KwMG-34/S и KwMG-34/41. Пулемет KwMG-34 пользовался заслуженной популярностью за свою простоту, но вместе с тем для танкового пулемета он обладал недостаточной скорострельностью, кроме того часто случались задержки при стрельбе, что приводило к многократным жалобам со стороны танкистов.

Модернизация и модификации «Тигров»

1942-1944 гг.

Как это ни странно, но никаких других «буквенных» модификаций, которые обычно говорили о значительных доработках, не существовало в принципе. Однако, это не говорило о том, что процесс модернизации стоял на месте – скорее наоборот, совершенствование «тигра» производилось в течении всего серийного производства. В частности, первые 9 предсерийных танков эксплуатировались с демонтированными надгусеничными полками, а траки левой гусеницы нельзя было переставить на правую сторону. Ящики ЗИПов использовались либо от Pz.Kpfw.III, либо оригинальной конструкции. В октябре-декабре 1942 года на серийных танках стали устанавливать крылья, ящики ЗИП стандартизировали, а траки сделали взаимозаменяемыми. Для постановки дымовых завес использовались гранатометы типа NbK 39 калибра 90 мм. Первые 495 танков также оборудовались системой для подводного хода, позволявшей преодолевать препятствия глубиной до 4 метров. Далее последовательно вносились следующие изменения:

— с января 1943 года: лючок для стрельбы из личного оружия на правой стороне башни заменили на люк-лаз круглой формы;

— с марта 1943 года: упразднен перископический прибор механика-водителя KFF 2, на бортах башни разместили крепления на гусеничных траков (пять с левой стороны и три с правой);

— с мая 1943 года: по периметру корпуса установлены мортирки для противопехотных мин типа S (для этой же цели можно было использовать гранатометы NbK 39);

— с лета 1943 года: начиная с 391-го серийного танка установливалась командирская башенка унифицированная с башенкой танка «Panther» и имевшая крепление для зенитного пулемета MG-34, над местом заряжающего смонтирован перископический прибор наблюдения, появился фиксатор ствола орудия в походном положении, а также модернизирована конструкция орудия, сиденья экипажа и проведены другие менее значимые улучшения;

— с февраля 1944 года: начиная с 800-й серийного танка стали устанавливать катки со стальными бандажами и внутренней амортизацией, направляющее колесо стало меньшего диаметра, увеличили толщину крыши башни (также на башне появилось крепление для крана-стрелы и специальные отбойники), изменена конструкция люка заряжающего и демонтирован лючок для стрельбы из личного оружия;

— с лета 1944 года: проведена унификация с танком «Tiger II»: установлен идентичный дульный тормоз, люк заряжающего, прицел пушки и другие элементы;

Относительно силовой установки можно сказать, что начиная с 250-го серийного танка стали устанавливать двигатель Maybach HL230P45. Тропический вариант оснащался воздушным фильтром Feifel. Помимо прочего, танки поздних выпусков оснащались «оружием ближней обороны» под названием Nahverteidigungswaffe, представлявшее собой мортирку, установленную внутри танка и стрелявшую через амбразуру в крыше башни за люком заряжающего.

Как уже было сказано ранее, несмотря на внесение столь никаких изменений в названии танка, вплоть до официального переименования, не вносилось. Это не коснулось лишь командирских танков и машин другого назначения, базой для которых послужило шасси «тигра»:

Panzerbefehlswagen Tiger (Sd.Kfz.267/268) – модификация командирского танка была разработана в 1942 года, но реализовали её только в начале 1943 года. На заводе Henschel было переоборудовано 48 танков раннего выпуска, которые предназначалась для использования на уровне штаба полка и оснащались радиостанцией FuG-8 – эти машины получили обозначение Sd.Kfz.267. Второй вариант, известный как Sd.Kfz.268 предназначался для командира батальона, на нём ставилась радиостанция FuG-7.

38 cm RW61 auf Sturmmorser Tiger (Sturmpanzer VI) – тяжёлая штурмовая самоходная установка, вооружённая размещённым в неподвижной бронированной рубке переделанным 380-мм реактивным корабельным противолодочным бомбомётом. Всего переоборудовано 18 машин, боевое применение которых трудно назвать удачным, хотя во время подавления Варшавского восстания и на Западном фронте «штурмтигры» смогли выполнить несколько удачных стрельб.

Bergepanzer Tiger (Bergetiger) – полевой вариант бронированной ремонтно-эвакуационная машина с эвакуационным краном и без вооружения. Работы были проведены в 1944 году силами 509-го тяжелого танкового батальона. Всего переоборудовали три танка, ранее прибывших для прохождения ремонта. Впоследствии эти машины были переданы в 501-й тяжелый танковый батальон.

Ladungsliger Tiger – один из «линейных» танков, переоборудованный под Анцио (Италия) в тяжелую саперную машину силами техников из 508-го тяжелого танкового батальона. Орудие демонтировалось, а башня была развернута назад и фиксировалась болтами. Вырез в лобовой части башни закрыли стальным листом, который крепился шестью болтами, а в его центре установили пулемет MG-34. На крыше башни монтировалась лебедка и кран грузоподъёмностью 10 тонн. Данная машина применялась для проделывания проходов в минных полях и была потеряна в начале мая 1944 года. Экспериментов с участием «тигра» проводилось немного. Один из них, состоявшийся осенью 1943 года, заключался в установке 88-мм пушки с длиной ствола 71 калибр (8,8cm KwK 43 L/71), что было сделано по настоянию фюрера. Это орудие предназначалось для проекта VK 4503, который стал более известен как «Tiger II», и впоследствии прижилось именно на нём.

Экспортных поставок «тигров» было крайне мало не столько в следствии относительно небольшого количества собранных машин, сколько в необычайно высокой потребности в них самих Panzerwaffe. В начале 1943 года три танка передали Италии, но уже в сентябре страна раскололась на две части и «тигры» вернулись прежним владельцам.

Вторым экспортером могла стать Япония, военная миссия которой очень интересовалась немецкой бронетехникой. В сентябре 1943 года удалось договориться о доставке одного «тигра», но как это сделать никто толком не знал. Между тем, фирма Henschel оформила сделку за 645.000 рейхсмарок (с учетом транспортных расходов и амуниции) при номинальной цене танка 300.000. Переправить его в Японию предполагалось в частично разобранном виде на подводной лодке, но её немцы так и не дождались, ровно год спустя передав этот танк Panzerwaffe.

Единственная поставка состоялась в июле 1944 года – по различным данным, от 3 до 13 танков приняла Венгрия, решившая остаться на стороне Германии вплоть до «победного» конца. Эти машины вошли в состав 2-й танковой дивизии, но единичные экземпляры находились также в 1-й кавалерийской дивизии, действовавшей на территории Польши против советских войск.

Оценка тяжелого танка Pz.Kpfw.VI “Tiger”

В зарубежных изданиях тяжелому танку Pz.Kpfw.VI «Tiger» принято петь дифирамбы, упирая на то, что именно в этой боевой машине наиболее органично сочеталось общая защищенность, вооружение и мобильность. В качестве доказательств приводятся успехи таких танковых асов, как Отто Кариус и Михаэль Виттманн, хотя в ряде случаев подтвердить их высокие достижения просто не представлялось возможным, поскольку в 1943-1944 гг. поля сражений всё чаще оставались за советскими войсками. На Западом фронте складывалась немного иная ситуация и ранее описанный бой при Виллер-Бокаж один из ярких тому примеров, хотя с января 1945 года союзники постоянно двигатели вперед практически не прибегая к оборонительной тактике.

«Тигр» отнюдь не был неуязвимым. За мощное бронирование и вооружение пришлось расплачиваться огромной массой, которая стала причиной огромного количестве проблем технического характера. Сыграли свою негативную роль и трудности при транспортировке. Эксплуатацию «тигра» также нельзя было назвать приятным занятием для обслуживающего персонала. Многие могут возразить, что обслуживание бронетехники вообще предполагает отнюдь не самое приятное времяпровождение, но в случае с «тигром» этот процесс усложнялся многократно. Например, уникальная ходовая часть действительно снизила удельное давление на грунт, но для замены вышедших из строя опорных катков заднего ряда могло понадобиться несколько суток! Такой элемент конструкции, как башня, тоже была далеко от идеала. Несомненно, толстое бронирование не раз спасало экипаж от верной гибели, но в противовес этому стояла большая масса, по причине которой полный разворот башни занимал 1 минуту – в боевых условиях это приводило к фатальным последствиям, поэтому экипажи часто практиковали полный разворот танка для более быстрого наведения на цель.

Успех «тигров», достигнутый ими в течении 1943-1944 гг., был следствием не только высоких тактико-технических качеств, но и отсутствия адекватных противотанковых средств у советской стороны. Орудия типа ЗИС-3 могли пробить только бортовую броню немецкого танка на дистанции до 500 метров, а более мощных ЗИС-2 в первой половине 1943 года было очень мало. Своё веское слово могли сказать 122-мм и 152-мм орудия, но далеко не всегда их удавалось доставить к местам атак «тигров».

То же касалось и советских танков. После исчезновения КВ-2 самым мощным танковым орудием осталось Ф-34 калибра 76,2-мм со всеми вытекающими из этого последствиями. Появись танки Т-34-85 не в феврале 1944 года, а хотя бы на полгода раньше, списки потерь с обеих сторон могли бы быть совершенно другими. Если проследить историю боевого применения этот танка, то лобовые атаки с участием «тигров», столь часто имевшие место в 1942-1943 гг., в последние полтора года войны постепенно шли на убыль и лишь весной 1945 года, когда положение стало просто безвыходным, немцы снова вернулись к ним для прорыва из окружения или выхода к союзникам. И дело было не только в том, что использование «тигров» стало более грамотным – в условиях появления мощных противотанковых САУ и танков с орудиями калибра 85-122 мм практически все преимущества немецких танков стали не такими уж явными.

ТАКТИКО-ТЕХНИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ТЯЖЕЛОГО ТАНКА
Pz.Kpfw.VI Ausf.H1 “Tiger” образца 1944 г.