Renault D1

Официальное обозначение: Char de Bataille D1
Альтернативное обозначение: Renault D1, Char Moyen D1
Начало проектирования: 1928 г.
Дата постройки первого прототипа: 1929 г.
Стадия завершения работ: построено 110 танков.

В 1926 году, когда фирма Renault уже была готова похвастать новыми вариантами модернизированного танка типа FT, в недрах Пехотного Управления (Direction de l’Infanterie) созрели обновленные требования к легкому танку поддержки пехоты, которые оказались достаточно жёсткими: боевая масса – до 12 тонн, бронирование – до 30 мм, вооружение – одна 47-мм пушка или два пулемета. Рассказывает wofmd.com Фирма Renault, которая к этому времени стала основным поставщиком бронетанковой техники, оказалась в затруднительном положении, поскольку расчет «успех малой кровью» не оправдался.

В том же году конструкторы принялись за радикальную модернизацию танков серии Renault NC, что в конечном итоге привело к проявлению проекта NC3. Многочисленные переработки привели к тому, что существенно изменилась конструкция корпуса, вмещавшего теперь экипаж из 3-х человек. Помимо прочего, требовалось установить радиостанцию. Ходовая часть претерпела незначительные изменения, а вот башню решили установить новую, которая разрабатывалась чилами технической секцию по танкам (Section Technique des Chars de Combat) и впоследствии получила обозначение ST1. Относительно фирменно названия единства мнения нет – согласно последним данным в документах танк упоминался как Renault UT или TY.

Первый прототип нового танка сопровождения пехоты, которому в скором времени присвоили официальное обозначение D1, вышел на испытания в 1928 году и проходил различные тесты вплоть до октября 1929 года. Вроде как теперь машина фирмы Renault удовлетворяла большинству требований и ещё в марте 1929 года был выдан заказ на 10 предсерийных образцов. В плане доработок основное требование заключалось в установке более мощного двигателя, поскольку подвижность D1 оказалась ниже, чем у NC1.

Поставки предсерийных танков были произведены между маем и ноябрем 1931-го года, а готовые образцы передали в распоряжение 503^e Regiment de Chars de Combat. В процессе войсковых испытаний, проводившихся под констролем Commission de Bourges, было выявлено множество неостатков D1, среди которых особо выделялись трудности с торможением, слабая подвеска (явно не рассчитанная на повышенные нагрузки), перегрев выхлопных труб размещенных над моторным отсеком, теснота в боевом отделении и т.д. Что касается башен ST1, то их поставки начались только в ноябре 1930-го года, а до этот момента танки D1 оснащались башнями от FT-17.

Несмотря на массу неблагоприятных отзывов у комиссии не было большого выбора, поэтому её пришлось принять этот танк на вооружение, но в доработанном виде. Кроме того, в мае 1930 года фирма Renault получила заказ на два следующих прототипа, один из которых (будущий D2) представлял собой дальнейшее развитие D1, а второй (D3) предназначался для колоний, в то время как серийные танки стали именоваться как Char D1 (между тем, фирменное обозначение Renault NC не изменилось).

Заказ на сборку первых 70 танков D1 был подписан 23-го декабря 1930 года. Как уже было сказано ранее, фирме Renault предстояло провести большую работу по доработке текущей конструкции, в связи с чем провели модернизацию по следующим пунктам:

— установили более надежную трансмиссию типа Cleavlend с 6-скоростной коробкой передач;

— установили двигатель Renault мощностью 74 л.с. рабочим объёмом 6,08 литра;

— выхлопные трубы перенесли на правый борт, чтобы они не проходили через моторное отделение;

— улучшили систему охлаждения;

— изменили конструкцию поддерживающих роликов;

— ёмкость топливного бака увеличили до 165 литров.

В остальном улучшенные танки D1 мало отличались от предсерийных экземпляров. Корпус собирался из катаных броневых листов при помощи клёпки. Толщина брони в лобовой части корпуса и бортов составляла 30 мм, нижняя часть борта – 16 мм (по другим данным – тоже 25), крыши и днища – 10 мм. Бортовые экраны имели толщину 10 мм. В наследство от FT-17 и первых танков серии NC на D1 остался скошенный верхний бронелист машинного отделения, что отчасти компенсировало недостаточность бронирования. На корме устанавливался фирменный “хвост”, увеличивавший длину танка до 5,76 м. После этого масса одного корпуса вместе с шасси возросла до 11 тонн, так что теперь D1 мог считаться танком среднего типа.

Экипаж был увеличен до 3-х человек, но благодаря увеличенной до 2,16 метров ширине корпуса это не сильно отразилось на компоновке. С левой стороны, в немного выдвинутой вперед рубке с трехстворчатым люком, находилось место механика-водителя. Кроме управления танка он также мог вести стрельбу из неподвижно закрепленного курсового пулемета Reibel калибра 7,5-мм, почти полностью скрытого бронёй. С правой стороны находилось место радиста, который обслуживал радиостанцию ER52 (Emetteur-Recepteur – приёмник-передатчик модель 52) или ER53. Чтобы обеспечить больший диапазон действия на танках D1 была установлена огромная двухбалочная антенна, одна балка которой крепилась к крыше двигательного отсека, а вторая к корме. Из-за этого башня не имела возможность кругового вращения и её радиус поворота составил около 345°.

Очередная оказия произошла с башнями. Не оправдавшую надежд ST1 необходимо было чем-то заменить, но разработка новой башни затягивалась. Тем временем, фирма Schneder усиленно работала над проектом ST3. Отличительной чертой этой башни, помимо увеличенных габаритов, являлась прямоугольная ниша, создававшая нужную балансировку и увеличивавшая пространство для действий командиру танка. Прогресс был на лицо, однако военная комиссия нашла это решение непрактичным, поскольку вес башни увеличился до 3 тонн, а удобств в работе экипажа особо не прибавилось. Впрочем, одна из таких башен всё же была установлена на серийный танк в опытном порядке, но впоследствии она использовалась для обучения танкистов в одном из учебных центров.

Вместо ST3 был выбран компромиссный вариант ST2, находившийся в параллельной разработке. Эта башня имела увеличенные размеры и намного более сложную форму. По мнению её создателей, оптимальной являлась её трехъярусная компоновка: на самом верхнем ярусе (на крыше) находилась куполообразная башенка – командир мог вести из неё наблюдение только полностью вытянувшись в положении “стоя”, второй ярус занимала наблюдательная рубка, а в самом нижнем ярусе устанавливалось 47-мм пушка SA34 со спаренным 7,5-мм пулеметом. Сложная форма башни отчасти объяснялась наличием длинного диаскопа (прибора прицеливания). Масса башни в полностью снаряженном состоянии составила 1788 кг.

Ходовая часть танка D1 состояла (на один борт) из 12 опорных катков сблокированных в три тележки с блокированной пружинной подвеской (по одной на каждую тележку), 2 независимых опорных катка с гидропневиматическими амортизаторами, 4 поддерживающих роликов, переднего направляющего и заднего ведущего колеса с гребневым зацеплением. Гусеница крупнозвенчатая из стальных траков.

На испытаниях один из первых образцов D1 развил скорость 18,5 км\ч, достигнув рекордного результата NC2 от 1926 г., и имел радиус действия порядка 90 км, хотя на тот момент большинство танкостроителей считали такие показатели крайне недостаточными для среднего танка. В то же время, танк мог преодолевать 50% наклон, переходить через стенку высотой 110 см и преодолевать брод глубиной 90 см. С присоединенным “хвостом” D1 свободно проходил через ров, ширина которого не превышала 2,2 метра. Не имея в распоряжении ничего лучше (танки серии D2 оказались менее удачными) французская армия подписала ещё два контракта — 12-го июля 1932 года на 30 танков и 16-го октября 1933 года на 50 танков. То есть, всего предполагалось построить 150 танков типа D1 с номерами от 1000 до 1160, включая предсерийные D1. Поставки серийных машин начались в январе 1932-го и продолжались до начала 1935-го года, когда они успели устареть во всех смыслах этого слова. Хорошей новостью было то, что стоимость одного корпуса снизилась до 375.000 франков.

Хотя танки сопровождения пехоты D1 не отличались дешевизной и хорошими эксплуатационными качествами вплоть до 1936 года они составляли основу машин среднего класса, вплоть до появления более легких Hotchkiss H-35, Renault R-35 и средних SOMUA S-35. В то время как предсерийные D1 продолжали использоваться для обучения водителей, серийные машины поступили в распоряжение 507е, 508е и 510е RCC – элитных танковых батальонов. Поскольку в 1932-1933 гг. D1 были наиболее современными танками кроме сопровождения пехоты им поставили задачу бороться с вражеской бронетехникой, чему в немалой степени должна была способствовать 47-мм пушка с длиной ствола 34 калибра. Интересно, что это орудие вело своё начало от 47-мм пушки морской пушки образца 1892 года(!) и потому для борьбы с танками оно мало подходило. Тем не менее, ничего лучше французская промышленность предложить тогда не смогла, поэтому первые 4 года напряженной эксплуатации D1 всё ещё оснащались башнями и вооружением от FT-17. Кроме этого, вновь выявились многочисленные проблемы технического характера.

К марту 1934 года, когда армия получила 110 танков, выяснилось, что 17 из них полностью изношены и должны быть возвращены фирме Renault для капитального ремонта, а из оставшихся 63 машины не могли считаться боеспособными из-за многочисленных дефектов и поломок. Чаще всего сгорали элементы бортовых передач и гнулись бортовые бронелисты по причине их плохого качества материала и недостаточно жесткого крепления.

Предвидя, что очень скоро весь парк D1 может выйти из строя, фирма в 1935 году предприняла несколько шагов по модернизации танков. Однако попытка улучшить их эксплуатационные показатели оказалась неудачной. Недавно полученные башни ST2 только ухудшили положение – работать в них было по-прежнему неудобно. Расположение вооружения и прицела оказалось крайне неудачным, что в совокупности с низкой бронепробиваемостью 47-мм пушки SA34 делало противодействие вражеским танкам крайне затруднительным, а кроме того эти орудия считались дефицитными. Многоярусность башен отрицательно сказывалась на действиях командира танка. Установить более мощное орудие типа SA35 не представлялось возможным, поскольку этому препятствовали размеры башни. Отчасти проблему боеспособности можно было решить за счет увеличения боезапаса, но стеллажи для размещения большего количества снарядов так и не были получены.

Всё это привело к тому, что армия постаралась максимально быстро избавиться от проблемной техники, и в течении 1936-1937 гг. танки D1 были “удалены” с территории континентальной части Франции. Прибыв в Тунис эти машины были включены в состав 61^е, 65^е и 67^е ВСС (танковых батальонов), которым поставили задачу оказать противодействие в случае высадки итальянских войск. Каждый батальон включал 45 “боевых” танков и один “радийный”. Остальные 14 предполагалось использовать как источники запасных частей, однако даже этого количества оказалось недостаточно для поддержания всех D1 в технически надежном состоянии. Фактически, в течении двух предвоенных лет использовался только 21 танк, которые “реквизировала” 5^e Chasseurs (5-я кавалерийская егерская дивизия) для собственных нужд.

В силу выше приведенных обстоятельств на базе танка D1 не было создано ни одной инженерной машины или самоходной артиллерийской установки. Слишком уж посредственными получились его боевые качества, а удельная мощность не выдерживала никакой критики. Тем не менее, одна уникальная модификация всё же появилась — речь идёт о командирском танке Char Observatoire. Инересна история его появления.

Для обеспечения более полного взаимодействия между танками и артиллерией этим родам войск была необходима надежная радиосвязь. В соответствии с планом модернизации армии от 1934 года была разработана и внедрена в жизнь концепция специализированного «танка наблюдения и связи». Предполагалось, что артиллерия получит бронемашины типа Renault YS, создаваемые на базе легкого танка R-35. А вот танкисты подобного аналога не получили. Судя по всему, расчет делался на то, что танковых соединениях и так имеются радиофицированные танки командиров батальонов. Далеко не все были согласны с таким положением вещей и в начале 1937-го года силами мастерской 507^e BCC (того самого батальона, которым командовал тогда Шарль де Голль) танк D1 с номером 1016 был переделан в командирский вариант. На крыше корпуса вместо башни, со смещением на правый борт, устанавливалась неподвижная восьмигранная бронированная рубка. Внутри корпуса, по левому борту, находилась дополнительная «дальнобойная» радиостанция ER51.

Был ли данный эксперимент успешным — история умалчивает. Судя по тому, что развития этой истории не последовало, командование французской армии совершенно не собиралось производись аналогичные доработки на других машинах, хотя D1 подходил на роль командирского танка весьма неплохо. По крайней мере, в этом качестве пользы от него было бы явно больше. Что касается единственного «инициативного» образца, то по данным из зарубежных источников ему удалось пережить войну, после чего он был разобран.

Неплохие шансы на реализацию были у проекта самоходной установки на базе D1, которую предпрлагалось задействовать в составе подвижной обороны Линии Мажино. Орудие весьма странного для французской артиллерии калибром 82-мм устанавливалось назад по ходу движения и частично защищалось бронированной надстройкой. Можно предположить, что при такой компоновке углы горизонтального наведения, как и вертикального под отрицательным углом, были бы весьма скромными. Масса САУ оценивалась в 14 тонн, экипаж состоял из 5 человек: механик-водитель (при стрельбе он покидал машину) и пять артиллеристов.

С экпортными поставками тоже незаладилось, но совсем не потому, что D1 считался плохим танком. В 1931-м году бельгийская армия тоже собралась модернизировать свой танковый парк, заменив изрядно устаревшие FT-17 на более современную технику. Узнав о танках Renault NC бельгийская фирма Cockerill начала активные переговоры с Renault по вопросу их лицензионного производства. Французская сторона была не против, но министерство обороны Франции заняло очень жесткую позицию, поскольку вместе с танками предстояло поставлять башни ST2. Многие узлы танков D1 тогда посчитали секретными, что создавало трудности в их приобретении, однако бельгийцы надеялись на родственные между двумя нациями, тем более что Бельгия изначально создавалась как “буферное” государство и в случае нападения Германии должна была первой принять на себя удар её армий.

Разрешение на предоставление бельгийцам документации Луи Рено подал 25-го марта 1932 года и уже 13-го апреля был получен категорический отказ. Аргументация в пользу того, что танки D1 не являются чем-то абсолютно новым и потому не могут считаться секретными, ни к чему не привела. Больше того, 21-го апреля министерство обороны заявило, что на экспорт могут быть поставлены только танки типа FT-17 или NC, но уж никак не D1. Основной вопрос снова “упёрся” в злосчастные башни ST2.

Конец этой истории положило решение генерала Ж.Думенка (J-E.Doumenc), который наложил вето на экспорт техники в Бельгию, мотивировав это повышенной секретностью как самих танков, так и башен типа ST, боевая ценность которых, в конечном итоге, оказалась весьма низкой. Рено и в этот раз попытался возразить, сказав, что если не удастся заключить контракт с Бельгией, то сами бельгийцы подпишут договор на поставку танков фирмы Vickers (тем более что переговоры в этом направлении уже велись). Но и в этот раз голос руководителя фирмы Renault не был услышан – англичане оказались намного более сговорчивыми и с 1934 года бельгийцы стали получать легкие танки Vickers Model 1934, которые в скором времени составили основу их танкового парка и выпускались затем по лицензии под обозначением Т15.

И всё же, танкам D1 было суждено вернуться во Францию и участвовать в безнадежных оборонительных боях против немецкой армии. Решение об их обратной доставке было принято, когда положение на фронте ещё не было столь катастрофичным. Французы откатывались назад, но в конце мая ещё была надежда на создание плотной обороны на ключевых участках и перегруппировки оставшихся сил. Сделать это своевременно не удалось и после 9 июня фронт стал разваливаться на несколько очагов сопротивления. За несколько дней до этого французский генштаб распорядился укрепить войска африканскими подразделениями, в том числе и танковыми. После проведения ревизии в Тунисе выяснилось, что боеспособными могут считаться только 43 танка D1, которые свели в 67^е ВСС.

Отправка из Туниса состоялась в первых числах июня и уже 11-го числа часть 67-го батальона подошла к н\п Суэн (Souain), где её выдвинули для усиления 6-й сенегальской пехотной дивизии. Здесь 12 июня батальон принял первый бой с танковыми подразделениями 9 PzD (9-я танковая дивизия). После нескольких немецких атак удалось подбить четыре немецких танка, но как только D1 были выдвинуты для проведения контратаки ситуация в корне изменилась. Стараясь атаковать методом “наскока” французы надеялись проломить оборону противника и обратить его в бегство, однако их планы не оправдались. Немцы очень своевременно подтянули батарею 37-мм противотанковых пушек и ударив во фланг французской группе вывели из строя семь танков. Откатившись назад французы смогли сдержать ещё несколько контратак, подбив несколько вражеских танков, однако после из известия о расстреле немцами всех чернокожих военнопленных сенегальскую дивизию начали отводить на юг. В ночь с 12 на 13 июня танковый батальон попал в засаду, потеряв оставшиеся машины.

В ходе двухдневных боёв потери среди D1 составили 25 танков. Остальные 18 находились в более-менее исправном состоянии и поступили в распоряжение вермахта под обозначением Panzerkampfwagen 732 (f). Об их дальнейшей участи сведений не сохранилось.

Согласно подписанному акту о капитуляции Франции разрешалось сохранить часть бронетанковых сил. Среди нескольких сотен машин оставалось 106 D1, находившихся в Тунисе большей частью в непригодном для нормальной эксплуатации состоянии. Не зная о дальнейших планах правительства генерала Петэна, французские колониальные власти решили скрыть 18 танков, предъявив итальянской инспекционной комиссии только 82 машины. Их разрешили распределить между 2 и 4 Chasseurs d’Afrique, передав им 20 и 40 машин соответственно. Два танка предназначались для обучения личного состава.

Долгие два года D1 фактически простаивали без работы, пока в ноябре 1942 года союзники не вторглись в Северную Африку. Против англичан и американцев старые танки не воевали, но зимой 1943 года союзное командование передало наиболее боеспособные машины в состав Brigade Legere Mecanique (легкой механизированной бригады), предварительно сняв с них демаскирующие антенны.

В феврале танки D1 были задействованы в тяжелейших боях в Кассеринском проходе, сумев даже подбить один Pz.IV, что было настоящим достижением, учитывая скромную эффективность 47-мм пушек. Так как дальнейшее использование D1 было сопряжено с большими эксплуатационными трудностями в марте их заменили на британские “Valentine”. Снятые с вооружения французские танки не ремонтировались и были разобраны на металл, так что на сегодняшний день ни одного D1 не сохранилось.

ТАКТИКО-ТЕХНИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ СРЕДНЕГО ТАНКА 
Renault D1 образца 1936 г.